Валентин Пруссаков - Так говорил Саддам

Вокруг домов небольшие садики, хотя фруктовых деревьев могло бы быть и больше. Растут тополя, вполне похожие на наши. В общем, если бы не мужики в дишдашах (длинных белых облегающих платьях), не женщины в абаях (черные широкие накидки), погоняющие коров, не глинобитные хижины, обнесенные глухими саманными дувапами, то можно было бы подумать, что находишься где-то за Пензой.

По этим дорогам и полям полвека назад ходил миловидный мальчуган, которому предстояло стать одним из самых знаменитых людей XX века. Он был работящим и исполнительным, ловким и сильным. Хорошо бы расспросить стариков, ведь кто-то из них может ответить, что за сила вознесла над миром их земляка. Но может быть, ответ надо спросить у этих горячих Выцветших небес, у этих плавных складок библейской земли, у этого мутного потока, точно такого же быстрого и неостановимого, как во времена Хаммурапи и Навуходоносора?..

Перед въездом в резиденцию губернатора устроено хитроумное сооружение, с которым управляется солдат. Это длинная металлическая ручка, подняв которую из асфальта выпускают шипы — по ним, естественно, ни одна машина не проедет.

Губернатор Гази Ахмад аль-Хаттаб — высокий мужчина в мундире с пистолетом. Холеное лицо, аккуратная щеточка усов, внимательный взгляд. Когда мы обменялись рукопожатиями, неожиданно сказал по-русски: переводчик не нужен. Это была, в общем-то, бравада. На самом деле он, конечно, не настолько хорошо знает русский.

Оказывается, 33 года назад нынешний руководитель ливы (провинции) Тикрит пять месяцев провел в Рязани, где учился в военном училище, которое готовит экипажи самолетов Ту-16. Губернатор сказал: «Там же очень рано светает, в 6 утра, поэтому у меня день был длинный и я подолгу учил русские слова». За несколько дней он выучил пятьсот слов и настолько хорошо овладел языком, что многие считали его переводчиком того обитателя общежития, который жил с ним.

Интерес мой к теме «Племя и Саддам» губернатор не одобрил, всячески давал понять, что не надо на этом особенно сосредоточиваться. Однако я гнул свое, и разговор все же вращался вокруг племенного происхождения президента Ирака. Я спросил, какие великие люди вышли из его родного племени бегат. Оказалось, никого с мировым именем прежде не было.

«Зачем об этом писать?» — недоумевал губернатор. Понять его обеспокоенность можно в свете постоянных разговоров и писаний в мировой печати о том, что Ираком правит тикритский клан. Меня в данном случае интересовали не племенные корни современных правителей Ирака, а духовная атмосфера, в которой воспитывался Саддам Хусейн. Поэтому, когда губернатор сказал, что предыдущим шейхом был его отец, Ахмад аль-Хаттаб, который правил племенем многие десятилетия, я сосредоточился в своих расспросах на фигуре этого могучего старца. То, что старец был могучим, мне продемонстрировал один из помощников губернатора, показав фотографию, на которой шейх был снят на коне, — он обратил мое внимание на кончик сапога, выглядывающего где-то на уровне колена лошади: «Видите, какого роста был вождь?»

Когда в саманной деревеньке под Тикритом 28 апреля 1937 года появился на свет мальчик Саддам, Ахмад аль-Хаттаб давно уже правил племенем бегат. Этот патриарх добрую часть своей жизни провел в войнах и восстаниях. Еще до Первой мировой войны он поднял мятеж против турок, затем в 1920 году сражался против англичан.

В 1941 году правительство Рашида аль-Гайлани, занимавшее прогерманские позиции, стало бельмом на глазу Британской империи, и на границах Ирака началась концентрация английских войск. После их вторжения шейх аль-Хаттаб вновь поднялся на борьбу. Когда премьер-министр Гайлани был свергнут интервентами, 94-летний вождь был сослан на несколько лет в Индию. Тем не менее он прожил 120 лет и умер в 1967 году. Неплохой пример для подражания имели мальчишки племени бегат.

Дядя Саддама Хейраллах Тульфах также участвовал офицером в войне против англичан на стороне Гайлани и был заключен в тюрьму. Выйдя из заключения, он не вернулся в армию, а стал школьным учителем.

Пламенные патриоты-националисты собирались в доме дяди. С детских лет Саддам предавался размышлениям о великом историческом прошлом арабов, об их унизительном настоящем, о многих веках угнетения со стороны персов, турок и англичан. Каким несправедливым виделся рок истории — выскочки стали править миром, в то время как библейская Месопотамия, славное Междуречье, превратилась в захолустье.