Валентин Пруссаков - Так говорил Саддам

На этом этапе Саддам, по-видимому, решил, что пришло время играть первую скрипку. К этому обязывала как внутренняя обстановка, так и «шиитский шторм», надвигавшийся из Ирана. Была задействована мощная пропагандистская машина, восхвалявшая его в качестве «национального лидера», и создавалось впечатление, что Бакр уже не является официальным лидером Ирака. Во всяком случае, когда югославский президент Тито прибыл в Багдад в феврале 1979 года, он вручил высшую награду Югославии, обычно предназначаемую для главы государства, не Бакру, а Саддаму, на что обратили внимание многие иностранные наблюдатели.

Иначе говоря, сцена была подготовлена, и оставалось лишь ждать формального утверждения. Это и произошло 16 июля 1979 года, в 11-ю годовщину прихода к власти БААС. Президент Бакр выступил по телевидению и сообщил о своей отставке со всех постов по причине нездоровья. В тот же день Саддам Хусейн был приведен к присяге как президент республики Ирак.

Началась новая эра в жизни страны — эра «лидера, президента, борца Саддама Хусейна». Ее начало было отмечено грандиозной чисткой среди руководящего состава БААС. После публичных «признаний» и скорого суда состоялись казни. Треть членов Совета революционного командования, несколько министров, членов регионального руководства партии, профсоюзных деятелей были казнены на одной из багдадских площадей. Примечательно, что часть репрессированных были в прошлом выдвиженцами самого Саддама. Теперь никто, даже ближайшие соратники, не могли чувствовать себя в безопасности. Как откровенно заявил новый президент: «Мы находимся в нашей сталинской эре и будем бить железным кулаком при малейшем отклонении от генеральной линии партии». Он вовсе не впустую штудировал в свое время классиков марксизма-ленинизма..

После казней в Багдаде по всему Ираку прокатилась общенациональная кампания чисток, получившая народное «одобрямс». Саддам, как и Сталин в известный период, разжег в своих подданных неукротимую ярость против «злодейских сил империализма и сионизма, плетущих коварные заговоры», и ему действительно удалось сплотить вокруг себя широкие массы иракцев. Он прямо предупредил всех «заговорщиков», особенно курдов и шиитов, что не потерпит никаких «предательских поползновений» или контактов с «иностранными элементами».

Отныне любое инакомыслие, малейшее отклонение от «генеральной линии» стало невозможным, ибо за ним неминуемо следовало возмездие. В Ираке утвердилась одна власть — власть Саддама.

Однако, как опять же столь полюбившийся ему незабвенный Иосиф Виссарионович, он считал нужным заботиться о своем «демократическом» имидже. Хусейн возродил и ввел в действие закон о Национальном собрании, утвержденный в марте 1980 года. Согласно этому закону, собрание из 250 членов должно было выбираться тайным голосованием каждые четыре года всеми иракскими гражданами старше 18 лет.

Но для того чтобы ни у кого не было каких-либо ненужных надежд или иллюзий в день выборов, Саддам ясно дал понять, чего он ждет от избирателей: «Мы убеждены, что иракцы пойдут единым путем. Тот же, кто отдаст предпочтение извилистой тропе, наткнется на меч».

Выборы состоялись 20 июля 1980 года. Желающих пройтись по «извилистой тропе» не оказалось. Хусейн охарактеризовал итоги выборов как «красноречивое свидетельство тоге, что наш народ полностью поддерживает кандидатов БААС».

Для широкого освещения первого акта «демократизации» эпохи Саддама в Ирак пригласили иностранных журналистов, подавляющее большинство которых восторженно описали «всенародную любовь» к президенту. Так, корреспондент «Нью-Йорк тайме» сообщал, что иракцы «любят Саддама Хусейна и преданы ему. Саддам Хусейн — надежда арабской нации и всего Ирака». (Можно напомнить, что примерно то же самое написал о Сталине Лион Фейхтвангер, посетивший Москву в 1937 году.)

Национальное собрание помогло Саддаму прочнее овладеть браздами правления и придать своей личной власти видимость демократии. Помимо того, Собрание стало орудием, с помощью которого образ Хусейна преподносился как воплощение иракского государства и арабской независимости.

В Ираке проводилась откровенная кампания по созданию культа личности Саддама. Она включала в себя и широкомасштабные материальные подачки, призванные представить его как щедрого благодетеля нации. Благодаря нефтяному богатству страны стало возможным повысить заработную плату, особенно позаботился «отец иракского народа» о военных и сотрудниках госбезопасности. По случаю очередной годовщины баасистской революции объявили об амнистии для всех, оме лиц, осужденных «за участие в заговорах против народной власти, шпионаж, экономический шпионаж и контрабанду наркотиков». Установили прямую телефонную связь с президентским дворцом, чтобы граждане «имели возможность звонить президенту и разговаривать с ним»…