Газета Завтра Газета - Газета Завтра 324 (7 2000)

Очередному и, может быть, самому интенсивному реформированию подвергается ФСБ. Уже многие ключевые посты в центральном аппарате заняли приезжие из Петербурга. А в московском управлении — опоре Лужкова — идет чистка кадров до самого нижнего уровня. Очевидно, что Путин и его команда усиливают силовую составляющую ФСБ, многое делая для усиления ЦСНа (центра специального назначения), одновременно увеличивая роль пропагандистских структур — Центр общественных связей преобразован в управление, а круг его задач существенно расширен.

Поговаривают, что Путин втайне формирует "собственную охранку" — новую, подчиненную только ему спецслужбу, куда "выдергивает" кадры из самых разных ведомств. Критерий отбора — личная преданность и умение не предавать даже в самых критических ситуациях. Уже видя себя на вершине пирамиды, Путин сам себе эту пирамиду и создает.

Борис АЛЕКСАНДРОВ

ВСЕМ ИЗВЕСТНО:Саратовской областью правит губернатор-реформатор Аяцков. Его объемное, как у Гайдара, личико часто от края до края заполняет телеэкраны и всегда излучает оптимизм и энтузиазм. И потому многие в России подумывают: босс всех саратовцев — это голова, это не наш губернатор Пупкин, у Аяцкова реформы идут. И они на самом деле идут, идут, идут, аж дух захватывает.

Ликвидируем вытрезвители — откроем публичные дома! Чтоб, понимаешь, управлять блудом, и иметь в казну доход. Кто из начальников областей выступил с таким великим почином? Никто, кроме Аяцкова. Он же отличился и тем, что в нарушение федерального законодательства протащил через облдуму разрешение на куплю-продажу сельхозугодий.

Саратовское Поволжье, а особенно Заволжье — это зона рискованного земледелия. Здесь, в засушливом климате, трудно выжить в одиночку. Только объединяя средства, технику и людские ресурсы, только занимаясь мелиорацией и защищая землю лесопосадками в Заволжье, можно собирать урожай.

Но зачем работать с землей, если ее можно просто продать? В стране полно людей, которым надо "отмыть" наворованные деньги. Деньги — это бумажки, а земля ценность вечная. Есть у тебя в частной собственности латифундия, ты можешь там и диких зверей развести для охоты, и могильники для радиоактивных отходов построить — и сам будешь снимать с этого барыши, и дети твои, и внуки. Ну а крестьянам, которые сейчас на земле этой живут, что делать? О них губернатор Аяцков позаботится. Так же, как сейчас он заботится о тех, кого ограбили в ходе приватизации в промышленности.

Буханка белого хлеба у нас в области стоит пять рублей, черного — четыре с полтиной. Но те, кого местная администрация включит в списки, могут покупать буханку по рублю пятьдесят. Это действует губернаторская программа "народный хлеб". Спецотделы для нищих в продмагах — это блеск саратовского реформаторства. И людям, которые до реформ могли покупать тот хлеб, который хотели, теперь вынуждены стоять в очереди за подачкой от власти.

В эфире областного радио Аяцков недавно бросил "ленивым" землякам такие слова: "Скулят. Везде скулят! Работать надо!" Но где нам работать, господин губернатор? Сколько разгромленных предприятий области восстановили свой прежний уровень производства за годы вашего правления?

Приватизация в малых саратовских городах и поселках завершилась разворовыванием оборудования и материальных ценностей. Руководители предприятий, нагрев руки на народном добре, отстроили себе особняки и умыли руки. Типичный пример приватизации по-саратовски у нас в Озинках можно наблюдать на комбинате стройматериалов. Те, кто строил комбинат, кто налаживал на нем производство, остались ни с чем. Одни — безработные, другие — получают мизерную пенсию. Собственность досталась начальникам и их семьям. Они не бедствуют и им плевать на всех прочих.

С работой и, соответственно, с заработками в области проблемы, с ростом цен на все и вся проблем — никаких. Они как росли, так и растут.

В мае 99-го было принято решение повысить задним числом с января 99-го сразу на сорок процентов плату за коммунальные услуги. Доходы населения за это время практически не увеличились. Отдельные оборотистые личности — не в счет. Мы пытались выяснить: законно ли повышать тарифы задним числом? Ничего не выяснили. Говорят, платите или хуже будет.

В феврале 99-го реформатор Аяцков в союзе с главным приватизатором Чубайсом, переквалифицировавшимся в первого энергетика, преподнесли нам еще один подарок — в два раза повысили плату за электричество — с 15 до 30 копеек за киловатт. В декабре 99-го один кВт стоил уже 38 копеек. Это больше, чем в Подмосковье, где уровень жизни выше.