Газета Завтра Газета: Газета Завтра 365 (48 2000)

Значит, Коху плохо.

Олигарху Владимиру ГУСИНСКОМУ,

давшему деньги на восстановление храма Христа Спасителя

Ты деньги дал, но деньги-то — смердящи.

Воздастся по грехам на свете том:

Всем олигархам — чан смолы кипящей,

Тебе — режим щадящий: чан с дерьмом.

В Москве прошел внеочередной съезд Международного Сообщества писательских союзов, в ряды которого в последние десять лет входит ряд творческих организаций из числа действовавших ранее в советских республиках и объединявшихся в Москве как Союз писателей СССР. Вместо руководившего работой МСПС Тимура Пулатова нынешний съезд избрал Сергея Михалкова, его первым заместителем стал Арсений Ларионов, а оргсекретарем — Борис Шереметьев. В новый состав секретариата МСПС вошли Юрий Бондарев, Петр Проскурин, Валентин Сорокин, Феликс Кузнецов и другие видные мастера отечественного слова.

СОБ. ИНФ.

Эта встреча двух редакторов патриотических газет с Геннадием Андреевичем Зюгановым вписалась, что называется, в плотные слои политической атмосферы: через неделю — партийный съезд и неделя за неделей— региональные выборы. Лидер НПСР и Компартии в непрерывных разъездах по городам и весям российским — вчера Рязань, сегодня Иваново, завтра Кубань. Он выступает на предвыборных собраниях, поддерживает патриотических левых претендентов в губернаторы. Иногда ночами в самолете или в купе поезда вникает в груды документов, избирательскую почту, постоянно примеряя мысли и предложения к съезду. Вся партия напряжена, весь ее рабочий, деловой , волевой ресурс задействован в предвыборной и предсъездовской работе.

Мы встретились с лидером партии, с лидером народно-патриотических сил и попросили его поделиться с нами своими сегодняшними переживаниями. Нет, мы не пытались заглядывать в папку с официальными документами, выяснять, как редактируются тезисы, — все, что политически наработано, выношено, мы узнаем на съезде, услышим в торжественной атмосфере партийного форума. Нам хотелось заглянуть в лабораторию политика, противостоявшего президенту на весенних выборах, нам хотелось узнать, через какие искания и сомнения приходил он к выводам своего партийного доклада — ведь он должен отвечать за каждое свое писаное или изреченное слово перед лицом верящих, идущих за ним миллионов людей. И в то же время это наш товарищ, как и все, погруженный в эту смутную рутину перевернутой жизни, сомневающийся, предчувствующий, ошибающийся, иногда утомленный этой огромной политической машиной, которую он должен двигать, частью которой он является сам. Мы хотели почувствовать ту атмосферу личных, иногда, может быть, сокровенных состояний, которые сложным образом выльются через несколько дней в политический тезис, в формулу съездовской дискуссии. Мы задавали ему десятки вопросов — и неожиданно острых, и "краеугольных", потом, перебрав все свои записи, решили из всех его рассуждений воссоздать этот зюгановский монолог — живой слепок его мыслей и переживаний.

ОЖИДАНИЕ СПАСЕНИЯ

Если попробовать назвать то состояние, в котором сегодня пребывает наш народ, наше общество, я бы определил его как ожидание, как некое напряженное вслушивание и вглядывание в сегодняшний и завтрашний день. Это какое-то новое качество, которого не было в предшествующие годы. Завершился, навсегда ушел тот первый, самый страшный и опасный период, когда неожиданно для многих в одночасье рухнул Советский Союз, и нам на головы, как обломки “Антея”, осыпались все наши ценности. Погребенный под этим обвалом народ был ошеломлен и повержен в шок. Осквернялись такие понятия, как победа, Родина, братство народов, равенство всех людей перед законом, святость труда и семьи, благородство и искренность. Оцепенение длилось довольно долго. Затем началось сопротивление. Восстал один человек, другой, группа, поселок, город… Целая страна непокорных. Миллионы людей выходили на улицу, на демонстрации с протестом. Зарождались протестные движения, формировались партийные фаланги. Произошло восстание 93-го года, когда коммунисты и монархисты, русские и их братья пришли к Дому Советов, встали на баррикады и приняли на себя страшный удар ельцинизма, выстрелы танков Грачева.