Осмунд Эгге - Загадка Кирова.Убийство, развязавшее сталинский террор

Подрыв авторитета управленцев ослабил производственную дис­циплину Выдвижение на командные высоты рабочих — зачастую неоправданно поспешное — приводило к низкому качеству управле­ния производством. В июне 1931 г. Сталин произнес речь, в которой ta клеймил «уравниловку» и объявил о приостановке продвижения рабочих-производственников. Он призвал к тому, чтобы «побольше внимания и заботы» проявлялось по отношению к специалистам «старой школы», которые, как утверждал Сталин, «определенно поворачивают в сторону рабочего класса» [15] Сталин И. В. Соч. Т. 13. С. 55-60, 69-73, 77. .

Как следствие, был принят ряд мер по ограничению рабочих в правах, по улучшению дисциплины и борьбе с текучестью кадров. Отлы­нивание от работы стало уголовно наказуемым, были введены обяза­тельные трудовые книжки, записи в которых фиксировали переход рабочих с предприятия на предприятие. Общепринятой практикой стало материальное стимулирование: увеличилась доля сдельной работы и выросла разница в зарплате. «Социалистическое соревно­вание» как между рабочими, так и предприятиями, как предполага­лось, должно было стимулировать трудовую активность трудящихся. Значительно улучшилось положение специалистов из «бывших» и членов их семей.

Этот перелом в рабочей политике был лишь одной стороной явле­ния, получившего название «Великое отступление» [16] Timasheff. 1946 . После 1931 г. происходила общая переоценка революционных ценностей, которых так упорно придерживались многие большевики. Она сделала неак­туальным антибуржуазный радикализм, занимавший некогда проч­ные позиции. Аналогично новому требованию порядка и нормально­го режима работы на производстве и в сфере управления, в культуре и общественной морали акцент делался на ценностях, во многом харак­терных для традиционной буржуазной респектабельности. В образо­вании вернулись к традиционным авторитарным методам обучения с упором на дисциплину и власть учителей. В университетах профес­сора вернули себе авторитет, и прием в вузы стал осуществляться на основании конкурса оценок, а не по социальному происхождению абитуриента или политическому критерию. В искусстве авангардизм подвергся резкой критике, стали востребованы более традиционные художественные формы. В литературе герой необязательно должен был быть простым рабочим, он мог быть наставником трудящихся и образцом для подражания. В семейной политике вновь стали по­ощрять нуклеарную семью, ставшую теперь основной ячейкой социа­листического общества. Отношение к женщинам во многом начало соответствовать взглядам, распространенным в дореволюционном обществе. Радикальная эмансипация женщин, с упором на их неза­висимость от мужчин, идеологически была уже не приемлема. Новая семейная политика делала ставку на успешных матерей и домохозя­ек. Законы об абортах и разводах, принятые после революции, были изменены: процедура развода стала сложнее, а аборты запретили. Го­мосексуализм был признан уголовным преступлением.

Еще одно проявление смены вектора в идеологии можно обнару­жить в пропаганде советского патриотизма, имевшего характерные черты замаскированного русского национализма, развивавшегося за счет интернационалистических аспектов. Изменилась и советская национальная политика. Были приняты меры к тому, чтобы свести на нет национальные черты и местные традиции и дать русскому народу приоритет над другими народами Союза.

Весной 1934 г. началась масштабная работа по восстановлению авторитета законов и реорганизации правовых институтов Советского Союза. Делался упор на ужесточении законов и правовых процедур, также на обеспечении их соблюдения. Впрочем, Сталин не стремил­ся к введению того, что на Западе могли бы назвать «диктатурой за­кона»; скорее его политика была средством консолидировать общество после хаоса «революции сверху», а в более общем смысле была проявлением его желания построить высокоцентрализованное госу­дарство. Но убийство Кирова вернуло государство к использованию органов внесудебной расправы [17] Solomon-jr. 1996. Р. 153-195. . В следующие после убийства годы упрочение правовой системы сопровождалось — как это ни парадок­сально — нарастанием террора.

В январе 1933 г. было решено провести «чистку» партии путем проверки благонадежности ее членов. Такие массовые партийные чистки 11|)()водились после революции 1917 г. несколько раз. Поскольку партия количественно «разбухла», требовалось избавиться от «случайных элементов»: взяточников, карьеристов, рвачей и «морально раз­ложившихся», а также от политически пассивных членов. Кампании МО приему в партию новых членов, проводившиеся во время культур­ной революции, привели к тому, что численный состав ВКП(б) вырос за 1928-1932 гг. невероятно — с 1,5 млн чел. до 3,6 млн чел. [18] Rigby. Op. cit. Р. 52.