Федор Раззаков - Бригада возвращается. Триумф бандитской романтики

Этот фильм должен был помочь молодым сицилийцам войти в «семьи» и стать их преданными членами. Не зря в картине звучит фраза, сказанная Майклом Корлеоне своему брату Фредди: «Никогда и ни с кем не иди против своей семьи». Кроме этого, фильм должен был заставить молодых мафиози считать Америку своей второй родиной. Вспомним, с чего начинается лента: с фразы «Я люблю Америку», сказанной итальянцем, который пришел к дону Вито Корлеоне за помощью – наказать обидчиков своей дочери.

Согласно легенде, прототипом «крестного отца» был тот самый Карло Гамбино, о котором речь шла выше, – глава одной из пяти нью-йоркских мафиозных «семей». И хотя внешне он совсем не был похож на киношного дона Корлеоне в исполнении Марлона Брандо, однако их характеры во многом сходились. Как пишет К. Сифакис:

«После того, как Лаки Лучано покинул криминальную сцену – сначала из-за тюремного заключения, позже из-за депортации в Италию, только один лидер обладал хитростью и умом для того, чтобы стать тем, что может быть названо de facto «Боссом боссов» в мафии. Этим человеком был не Вито Дженовезе, Джо Бонанно или Кармине Галанте, не сомневавшиеся, что они достойны этой роли. Это был скромный Гамбино...

Гамбино был самым амбициозным молодым сообщником Лаки Лучано и Мейера Лански, основателей организованной преступности в Америке. Он возвысился, став вторым лицом после жестокого Альберта Анастисии, оказав ему помощь в устранении первого босса их преступной семьи, Винса Мангано, чье тело так и не было найдено...

Гамбино состоял из контрастов. Многие члены преступного мира считали невысокого и длинноносого Гамбино трусом. Джо Бонанно назвал его «белкой, подобострастным и низкопоклонствующим человеком»... Гамбино был человеком, который предпочитал оставаться непонятым. Он любил изображать скромного торговца с соседнего угла в вылазках в старую местность из модного убежища на Лонг-Айленде, что было очень похоже на «Крестного отца» Марио Пьюзо, который был создан по образу Гамбино. Всегда казалось, что он готов подставить другую щеку. Альберт Сидман, начальник детективов нью-йоркского департамента полиции, сказал: «Гамбино был похож на гремучую змею, которая сворачивается и изображает, что она мертва, пока не минет опасность». Но в закрытых кругах банды Гамбино был убежденным консерватором, требовавшим всех знаков уважения, которые подобают крестному отцу... Он укреплял свою позицию тем, что вступал в союз с нужными людьми, а ненужных – убивал, так что никто даже не пытался бросить ему вызов...

Хотя сложно оценить в долларах криминальные интересы, семья Гамбино, безусловно, является самой богатой и самой могущественной организацией США на сегодняшний день. Помимо сотен миллионов долларов семья имеет рабочую силу, насчитывающую по меньшей мере 800 человек, и ее империя простирается от Нью-Йорка до заводов Атлантик-Сити и Лас-Вегаса к героиновым плантациям Сицилии и Азии, к рынкам краденых машин в Кувейте. Неудивительно, что одна газета окрестила все это корпорацией Гамбино. За время своего правления с 1957 по 1976 год Карло Гамбино превратил второстепенную преступную семью в лучшее украшение короны мафии, намного более богатую, чем управляемые Лаки Лучано, и намного более могущественную, чем созданный Капоне Чикагский синдикат...»

Итак, согласно легенде, именно Карло Гамбино стал прототипом «крестного отца» Марио Пьюзо. А главными консультантами от мафии в фильме выступили Джозеф Коломбо и его сын Энтони. Впрочем, до консультаций еще далеко – сначала надо было запустить фильм в производство. Эта идея была ненавязчиво подброшена редактору киностудии «Парамаунт» Джорджу Визеру. Именно он настоял на том, чтобы руководство киностудии выкупило у Марио Пьюзо права на экранизацию его романа. Писателю это обошлось в 12 тысяч долларов. После этого стали искать достойного режиссера для экранизации.

В числе тех, кому предложили взяться за это дело, были первые величины Голливуда. Среди них – режиссеры, в разное время создавшие лучшие мафиозные боевики: Артур Пенн («Бонни и Клайд») и Питер Йетс («Буллит»). Но они от «Крестного отца» открестились. То же самое сделал и создатель знаменитых «спагетти-вестернов» («Хороший, плохой, злой», «За пригоршню долларов», «На несколько долларов больше», «Однажды на Диком Западе») итальянец Серджио Леоне. Кстати, о последнем.

Леоне отказался от постановки «Крестного отца» не случайно – в это же время он задумал снять собственное кино про мафию, причем это тоже должна была быть экранизация. Речь идет о биографической книге Гарри Грея «Под колпаком», написанной почти одновременно с «Крестным отцом» – в конце 60-х. Только Грей писал ее, будучи не на свободе: он отбывал срок в знаменитой тюрьме Синг-Синг. В ней автор описывал историю двух друзей-евреев: Дэвида по прозвищу Лапша и Максимилиана по прозвищу Макс. Парни жили в Нью-Йорке в еврейском квартале (там же, где когда-то жил и автор книги) и в конце 20-х, во времена Великой депрессии, занимались мелким грабежом. Затем сколотили банду из себе подобных молодых евреев (кстати, на 30-е годы приходится расцвет еврейской мафии в Америке). Короче, это была книга во славу «кошерной мафии» («Кошер Ностра», как ее называют в США).