Дмитрий Жуков - Войны на руинах СССР

Союзный центр хотя и отдавал определенное предпочтение северному (ходжентскому) субэтносу и северным таджикам вообще, в целом стремился соблюдать некий баланс в распределении власти и материальных ресурсов. В 1970-е годы, когда политические и экономические возможности центра стали ослабевать, ходжентский субэтнос попытался выйти на лидирующие позиции. Однако Таджикистан вступил в полосу исключительно тяжелого и затяжного экономического и социального кризиса, который стал мощным стимулятором обострения всех противоречий таджикского общества.

После образования Таджикской ССР ее экономика еще оставалась, по существу, средневековой, преобладало натуральное и полунатуральное сельское хозяйство. Промышленность отсутствовала, не было инфраструктуры транспорта и связи. Тогда перед страной встала во весь рост проблема ускоренного социально-экономического развития. В условиях намечавшегося демографического взрыва консервация отсталой экономической структуры была чревата самыми серьезными последствиями.

В своей политике центр сделал основной упор на развитие сельского хозяйства. При этом он исходил из представления о необходимости создания целостной, охватывающей всю территорию СССР экономической системы, в которой Таджикистану отводилось определенное место — производителя хлопка.

К началу 1980-х годов значительных результатов индустриализация достигла только в деле создания гидроэнергетики и добывающей промышленности, которые напрямую зависели от славянского населения. Эти переселенцы играли лидирующую роль не только в экономике, но и в развитии науки, образования и здравоохранения.

Но к тому времени инвестиционные возможности Центра были «съедены» в республике приростом населения, причем таджикский этнос вышел на рекордную отметку — 4,4 % прироста в год. В условиях, когда дотации Центра имели явную тенденцию к сокращению, таджикская экономика не в состоянии была выдержать еще один и на этот раз самый мощный удар демографического взрыва. Начался экономический кризис, в результате которого стал падать жизненный уровень населения.

Безработица, которая и ранее имела место в городах, особенно среди молодежи, теперь росла бурными темпами. Это стимулировало появление молодежных группировок, которые все больше криминализировались. Афганская война и связанное с ней превращение Таджикистана в промежуточное звено в цепи транспортировки наркотиков в Европу, усиливало криминализацию молодежи, руководимой выпускниками спортивных школ, и других слоев таджикского общества.

Таким образом, на протяжении 1980-х годов быстро создавались предпосылки для мощного социального взрыва. С одной стороны, это растущее недовольство существующим положением со стороны основной массы населения, а с другой — формирование в городах и сельской местности люмпенизированной молодежной массы, которая была в достаточной степени организованной и способной на любые антиобщественные действия. Основным центром ее сосредоточения и притяжения был Душанбе.

Предвестником грядущей катастрофы в Таджикистане стали события начала 1990 года, когда слухи о прибывших в Душанбе армянских беженцах собрали 11 февраля у здания ЦК Компартии демонстрантов. Уже на следующий день выкрики в толпе «Долой армян!» сменились требованиями «Долой Махкамова!» (первый секретарь ЦК Компартии Таджикской ССР). К вечеру в ответ на открытие огня милицией холостыми патронами, начались поджоги ларьков, погромы магазинов. Лишь 14 февраля, после ввода частей Советской Армии и внутренних войск МВД СССР, порядок был восстановлен.

Начавшийся тогда кровопролитный конфликт убедительно продемонстрировал, что в единый монолитный этнос таджики за годы советской власти не оформились. Долгие годы бессменно удерживали власть северные таджики-ленинабадцы. Так, с конца 1930-х годов первыми секретарями ЦК Компартии Таджикистана становились выходцы из тех мест.

После августовских событий 1991 года в Таджикистане сложился конгломерат политических сил, готовых бороться за власть с антикоммунистических позиций (движение «Растохез», Демократическая партия Таджикистана и Исламская партия возрождения).

Осторожность, проявленная К. Махкамовым в дни августовских событий 1991 года, его неумение ориентироваться в изменявшейся политической обстановке, обеспечили оппозиции возможность открыто выступить против правящего режима. После массовых антиправительственных митингов в Душанбе (попытка провести такой митинг в Ходженте — на севере Республики — окончилась неудачей: он был разогнан властями, причем для этого под видом «народа» использовались криминальные элементы из молодежи) К. Махкамов был смещен, и к власти вернулся Р. Набиев, бывший до Махкамова первым секретарем ЦК КПТ и ставший теперь президентом Таджикистана. Между президентом и лидерами оппозиции было подписано соглашение, по которому Набиев обязался не преследовать лидеров оппозиции, а противостоящая сторона дала согласие действовать только законными методами и не предпринимать никаких действий антигосударственной направленности. 2 декабря 1991 года Набиев принял президентскую присягу.