Вадим Медведев - В команде Горбачева - взгляд изнутри

Замысел Горбачева оказался иным: превратить Советы в постоянно действующие органы, учредить посты председателей Советов всех уровней, как высших должностных лиц, имея в виду, что руководитель партийной организации соответствующего уровня, а в стране -- лидер партии, избирается председателем соответствующего Совета. Все это теперь хорошо известно и уже в значительной мере ушло в историю.

Насколько я мог уловить, вариант Горбачева был продиктован стремлением поднять роль Советов, превратить их в действительно работающие органы народной власти. По-видимому, сказывалось и другое -- опасение, что соединение роли партийного лидера и главы исполнительно-распорядительной власти возложит непосредственно на пар-" тию ответственность за любой шаг правительства, вынудит партию и ее лидера заниматься массой оперативных дел. Но ведь реформы (политическая и экономическая) привели бы к изменению функций правительства -- освобождению его от текучки, сосредоточению на крупных вопросах внутренней и внешней политики. В принципе же правительство должно заниматься теми вопросами, которые сейчас входят в ведение Политбюро.

Могу сказать, что к моменту коллективного обсуждения структуры государственных органов -- этого главного вопроса политической реформы -- у Горбачева представления уже прочно сложились, и повернуть его было трудно или скорее всего невозможно.

Видя, что мои предложения не имеют шансов, я стал действовать таким образом, чтобы трансформировать фигуру Председателя Верховного Совета, наделив его и рядом распорядительных и даже исполнительных функций. В этом направлении были сделаны некоторые подвижки. Они в какой-то мере снизили мои возражения, но не сняли их. И в дальнейшем, уже после конференции, когда вопрос о совмещении постов партийного лидера и председателя Совета превратился в объект массированной критики, я чувствовал себя неуютно.

Что касается двухступенчатой системы представительных органов -- "Съезд народных депутатов -- Верховный Совет СССР", то особых дискуссий при подготовке доклада она не вызвала. Исходили из того, что она расширяет возможность демократии, законодательной деятельности, контроля за исполнительной властью. При всех издержках и недостатках съезды вошли в историю, как яркие всплески демократизма.

И, наконец, еще один непростой, оказавшийся болезненным вопрос -- о выборах народных депутатов от общественных организаций. Первоначальная идея, которую я разделял, состояла в том, чтобы в лице народных депутатов иметь в парламенте представительство с учетом социальной структуры общества, позволившее бы полнее, адекватнее отразить гамму интересов людей. Как решить эту задачу? Было внесено предложение -- выбирать часть депутатов от партийных и общественных организаций. Меня оно с самого начала смущало своим формализмом и возможностью субъективизма в определении перечня общественных организаций, норм представительства и т. д. Порой возникало чувство, что мы себя загоняем в какой-то лабиринт, но других сколько-нибудь удовлетворительных предложений на этот счет не оказалось.

При всем этом только негативная оценка опыта избрания народных депутатов от общественных организаций, с моей точки зрения, была бы несправедливой. Ведь благодаря ему в депутатский корпус вошли авторитетнейшие представители советской интеллигенции, многие деятели оппозиции, без которых работа съездов и Верховного Совета явно бы проиграла. Среди них -- А. Д. Сахаров, Д. С. Лихачев, С.П. Залыгин, К.Ю. Лавров, Д.А. Гранин, Г.Х.Попов, В. И. Гольданский и многие другие. Небезынтересная деталь: в составе российского парламента деятелей науки и культуры такого масштаба вообще не оказалось.

Наконец, сама конференция...

Доклад Горбачева слушали с напряженным вниманием. Думается, это лучшее его выступление тех лет. Сильно прозвучали и экономическая часть, и раздел о политической реформе, и выводы о перестройке партии. Обратила на себя внимание и характеристика облика гуманного демократического социализма, которая вначале была предложена Фроловым, но мною была коренным образом переработана и в таком виде переходила из варианта в вариант и в окончательный текст доклада.

На конференции возникла совершенно новая, немыслимая для прошлых времен, атмосфера. Проявилась нетерпимость делегатов к серым и невыразительным выступлениям, раздавались хлопки, выражающие недовольства делегатов и даже требования прекратить выступление. Настороженно встречался малейший намек на восхваление руководства даже там, где очевидны заслуги Горбачева.