Сергей Кремлев - Как проср.ли СССР

ЮНЕСКО объявило 2009 год Годом Гоголя – не только великого русского, но и великого украинского писателя уже потому, что никто ни до, ни после Гоголя не проник так глубоко, точно, тонко и любяще в украинский народный характер… Когда мы в своих мыслях и чувствах обращаемся к извечным образам украинской жизни, то перед нашим мысленным взором проходят именно гоголевские казаки, чумаки, дивчата и парубки, кумы и кумовья, колоритные дядьк и и старики.

Украинец по рождению и чувствованию и, значит, человек русский вдвойне, Гоголь – это одна из вершин и русской культуры и литературы. Но в чём мы должны видеть величие и значение Гоголя сегодня? Не в том ли, что украинец Гоголь был великим патриотом Русской земли, невозможной без Украины? Широко известно мнение, что вся русская литература вышла из «Шинели» Гоголя, но она ведь вышла и из «Тараса Бульбы»!

Как всякий великий гуманист, Гоголь современен во все времена, однако для сегодняшних великороссов, белорусов и украинцев, как и вообще для всех лучших сил всё еще существующего советского народа, творец Тараса Бульбы имеет особое значение! Особенно актуально звучат сегодня слова, которые Гоголь вложил в уста великого сына русского народа и украинского народа Тараса Бульбы.

«Что такое есть наше товарищество, – говорил Тарас боевым соратникам. – Вы слышали от отцов и дедов, в какой чести была у всех земля наша!.. Всё взяли бусурманы, всё пропало; только остались мы, сирые, да, как вдовица после крепкого мужа, сирая, так же как и мы, земля наша! Вот в какое время подали мы, товарищи, руку на братство; вот на чём стоит наше товарищество!.. Знаю, подл о завелось теперь в земле нашей: думают только, чтобы при них были хлебные стоги, скирды и конные табуны их, да были бы целы в погребах запечатанные меды их; перенимают чёрт знает какие бусурманские обычаи; гнушаются языком своим; свой с своим не хочет говорить; свой своего продает, как продают бездушную тварь на торговом рынке. Милость чужого короля, да и не короля, а паскудная милость магната, который жёлтым чоботом своим бьёт их в морду, дороже для них всякого братства; но у последнего подлюки, каков он ни есть, хоть весь извалялся он в саже и поклонничестве, есть и у того, братцы, крупица русского чувства; и проснётся он когда-нибудь, и схватит себя за голову, проклявши громко подлую жизнь свою, готовый муками искупить позорное дело».

Так говорил атаман, «потрясая посеребрившеюся в казацких делах головою»… И как злободневны его слова! Как смотрят они в завтра! И что можете сказать в ответ на эти слова вы, Владимир Яворивский?

Без уважения к вам и вам подобным, но с надеждой на ваше раскаяние

Тарас Константинович Брезкун».

Письмо вызвало много откликов, и все они были примерно такими: «Да! Припечатал дед так припечатал! Таперича этого хрена проще закрасить, чем соскребать!»; «Отлично сказано! Наконец-то нашёлся человек и не поленился сказать гадине, что она гадина!»; «Я на месте Яворивского выключил бы приёмник» и т. д.

А вскоре гражданина СССР с 1924 года Тараса Брезкуна не стало. Как ранее – СССР.

От людей остаются на свете лишь их дела, мысли и память.

А от государств?

Моральные уроды вроде «украинского интеллигента» Владимира Яворивского существовали и существуют в каждом народе. Другое дело, что в какие-то исторические периоды их в обществе меньше, а в какие-то – больше. Но только в СССР к середине 80-х годов их, этих более или менее образованных нравственных уродов, оказалось – в Москве, Ленинграде, Киеве, Ташкенте, Алма-Ате, Тбилиси, Баку, Вильнюсе, Кишинёве, Риге, Фрунзе, Душанбе, Ереване, Ашхабаде, Таллине, Горьком, Донецке, Одессе, Новосибирске, Харькове и ряде других крупных городов СССР – столько, что они смогли в считаные годы расшатать и обрушить великую Державу, которая так и не стала их Родиной, но на земле которой они, как-никак, родились.

Даже Минск стал одним из центров разрушения, хотя и весьма быстро выправился.

Тут вот ведь что получается… В стране и до 1991 года, и после 1991 года, и даже в 2011 году жили и живут, работали и работают миллионы действительно образованных людей, в том числе – и в гуманитарной сфере. Учёные, инженеры, врачи, учителя, библиотекари, актёры, музыканты – их много, тех, кто и сегодня увеличивает в жизни количество умного и доброго.

Но с тех времён, которые были метко названы «катастройкой», на поверхности общественного процесса в СССР, а затем в «СНГ» и «Россиянии» начали мельтешить и мельтешат по сей день не более десятка тысяч «интеллигентов». Они густо обсели центральные и региональные телеэкраны, они назойливо жужжат в радиоэфире, гадят на электронных и печатных страницах. Вот они-то и являют собой главный бич России и главное в ней зло.