Максим Калашников - Оседлай молнию!

Таким образом, метабизнес и метаполитика XXI века – это постоянная война, непрерывная цепь специальных операций.

И недруги России это блестяще показывают. Нет больше никаких правил. Позволено все. Как на войне. Здесь нет ни жалости, ни морали. Победителя не судят, успех все спишет.

Самым парадоксальным образом метадействие применяют и наши чеченские оппоненты…

…Камера сладострастно ловит в объектив картину огромного вертолета, из двигателя которого вырывается язык ярко-оранжевого пламени. Подбитый Ми-26, задрав нос, пытается сесть, и отчаянно вращается его большой винт. Там, внутри, сжались сердца ста тридцати человек. Камера любительская – изображение трясется. «Аллах акбар!» – слышится вопль оператора. Вертолет валится прямо на минное поле…

В августе 2002 года чеченские сепаратисты нанесли сильнейший удар по России. Как раз в духе метадействия. Сбив переполненный нашими солдатами и офицерами вертолет, они поразили прежде всего не живую силу и не единицу техники – они поразили психику всей страны. Еще раз представ перед нами вездесущими и неуловимыми, еще раз вызвав вой всей прессы, они толкнули слабую и аморфную власть на панические, неадекватные шаги. Всего один выстрел из переносного зенитного комплекса – и власть вышвырнула с поста командующего самой боеспособной частью русских ВВС, армейской авиацией. Вместо того чтобы понять, что в Чечне недопустимо мало исправных вертолетов, что нужно насыщать театр военных действий новыми винтокрылыми машинами с современным оснащением, Кремль решил совершенно ликвидировать армейскую авиацию, переподчинив ее объединенному виду, BBC-ПВО. То есть теперь армейские вертолеты попадут в пасынки, их станут финансировать по принципу «пасынку – самые объедки», и в конце концов все развалится.

Это метадействие? В самом его чистом виде. Не всегда получается (например, в случае с «Норд-Остом»), но ведь они делают…

Но из этого совершенно логично вытекает очевидное следствие: в метадействии нельзя делить ответственность и дело между какими-то отраслевыми отделами. Вот это, мол, епархия только военных, а это должны сделать дипломаты, а вот здесь – стараются только министерства и ведомства. Недаром в США, в отличие от СССР и РФ, за государственной системой и корпорациями стоит закрытая сеть – отлаженная система университетов, закрытых клубов, мозговых центров, мест общего досуга и очень элитарных лож. Вот там и рождается истинная политика Америки, ее метадействие.

Наконец, единые операции требуют совершенно небюрократической вещи: самых смелых и нетривиальных решений, ошеломительных находок, огромной деловой изобретательности.

Нет ничего удивительного в том, что наше государство в хвост и гриву бьют не только США, но и сетевые структуры, которые обладают и молниеносной реакцией, и способностью к метадействию, и находчивостью, и децентрализацией – мафии, наркоторговые сети, террористические организации и секты. В бизнесе же это – так называемые «виртуальные корпорации» с постоянно меняющимся составом участников, которые совершенно не связаны друг с другом никакими холдингами и общим аппаратом управления.

Чеченская диаспора, вайнахская преступность и боевые организации сепаратистов составляют именно такой сетевой организм со множеством голов, который с 1991 года посрамляет государственную машину РФ со всех сторон. Сегодня же в сеть складываются и молодежные организации русских бритоголовых. В России торжествует Чубайс – вот его сети удается совмещать бизнес (энергетику) и политику, прекрасно устраняя губернаторов с помощью долгов и рубильника.

Если у наших противников все части системы могут работать на достижение поставленной цели, то в Эр-Эф все работают порознь, как лебедь, рак и щука. Бизнес тянет воз в одну сторону, военные – в другую, дипломатия – в третью. Правительство вообще уподобляется нескольким командам по перетягиванию каната в разные стороны.

В нынешней России все, что связано с метадействием, практически всегда проваливается. Почти везде мы проигрываем США. Как только сегодняшнее государство сталкивается с проблемами, которые требуют единых операций без всяких ведомственных барьеров, оно позорно проваливается – и в борьбе с чеченским сепаратизмом, и в возрождении экономики, и в искоренении организованной преступности, и в попытках вернуть вывезенные из страны капиталы.