Игорь Осовин - Путин против Медведева – схватка бульдогов под ковром

Согласитесь, что в этой аргументации в защиту КГБ присутствует нечто большее, чем академичная рассудительность бывшего профессора советского права Ленинградского госуниверситета, кем до своего карьерного взлёта являлся Собчак. Этакая философия человека, вышедшего из недр Системы и эту Систему оправдывающего. К чему бы?

Впрочем, даже став публичной политической фигурой – получив мандат депутата Верховного Совета СССР, а потом и кресло председателя демократического Ленсовета, Анатолий Собчак прилюдно демонстрировал далеко не демократические убеждения, чем вызывал буквально шок у окружающих.

Сейчас за давностью лет эти тоталитарные выходки Собчака уже мало кто помнит, но в воспоминаниях очевидцев тех событий можно найти немало любопытного. Вот что, например, пишет в своей книге Юрий Шутов:

«Однажды газета «Смена» резковато пожурила Собчака, насмехаясь над его очередным ораторским «па» в сторону уже ничему не удивлявшихся депутатов, когда «патрон», выступая с миной человека, съевшего изрядную дозу стрихнина, участливо пожалел их с трибуны за несвежесть нардеповских мозгов. Прочтя это, Собчак разбушевался изрядно и в запальчивости потребовал почему-то у меня принять надлежащие меры к ликвидации этой, как он выразился, «газетки с невыветренным подкомсомольским запахом», сделав и мне упрёк (!) в «попустительстве и расхлябанности».

Даже Ельцин не позволял себе такого в отношении прессы, прекрасно понимая, какую роль играют СМИ в демократизации страны! Тем более странно было это слышать от Собчака, который всегда себя позиционировал как знамя гласности.

Кстати, о знамени, точнее – о флаге, триколоре, уже тогда ставшем символом демократических перемен. Вот как описывает реакцию Собчака на этот символ в своей книге Юрий Шутов.

Когда известный ленинградский «антисоветчик» Александр Богданов во время проведения очередной сессии Ленсовета свесил с балкона зала заседаний трёхцветный флаг, ставший позже Государственным Флагом России, председательствовавший Анатолий Собчак, «мгновенно очухавшись, вцепился руками в микрофон и потребовал у Богданова убраться вместе с флагом восвояси. Многие депутаты, которые, видимо, знали о приготовлениях к этому показательному выступлению, стали сильно кричать, что ни флаг, ни знаменосец не мешают им работать. Тогда Собчак произнёс эмоционально прекрасный спич о запрете развешивать в зале Ленсовета символику, не установленную официальным регламентом, иначе, мол, можно быстро докатиться и до фашистского флага. При этом «патрон» прозрачно намекнул: последний раз в нашей истории стяг подобной расцветки, что держал в руках Богданов, был использован армией генерала Власова – предателя, сражавшегося, как известно, на стороне гитлеровцев».

Что самое интересное, этот инцидент, переросший в потасовку с милицией, транслировался в прямом эфире ленинградского телевидения. Свидетелями приступа ярости Собчака к символу демократии стали тысячи и тысячи телезрителей.

Так кем же был на самом деле профессор и депутат Собчак? «Перекрасившимся» партократом-ортодоксом? Или – «засланным казачком» в стане демократов?

И здесь мы подходим к самому, пожалуй, любопытному моменту политической биографии «демократа» Анатолия Собчака, с именем которого наша память связывает крах коммунистического режима и первые годы ельцинской России.

Когда в 1965 году молодой юрист Анатолий Собчак, вернувшийся со Ставрополья, закончил аспирантуру ЛГУ и защитил кандидатскую диссертацию, он три года преподавал в Ленинградской специальной школе милиции МВД СССР, ставшей кузницей кадров для будущего генералитета российской милиции, а теперь уже – и полиции. По заведённым в советские времена правилам преподавательский состав юридических институтов и школ милиции не только находился под пристальным вниманием особого отдела этих учебных заведений, но и был связан определёнными обязательствами с местным управлением госбезопасности. Зачастую начальники кадровых отделов таких «альма-матер» были офицерами действующего резерва КГБ СССР и, приглядываясь к студентам или курсантам, а также их преподавателям, готовили для своего ведомства новое пополнение.

Разумеется, большинство завербованных ещё со студенческой скамьи юристов так и не становились кадровыми чекистами, но на протяжении долгих лет, будучи следователями, прокурорами, судьями или адвокатами, продолжали сотрудничать с КГБ в качестве негласных осведомителей. На особом счету были преподаватели юридических вузов, взращивающие кадры для системы советского правосудия и правопорядка. В их числе и оказался доцент Анатолий Собчак.