Алексей Можей - Интерпресскон-2002 - взгляд новичка

А он удался на славу. Мне повезло: я оказался за одним столиком с Олди, Валентиновым, Скирюком, Мариной Дяченко (неплохая компания для молодого фэна, не правда ли?) Также к нам подсел Володя Бондарь и еще один парень, имени которого я не запомнил. Дмитрий Громов достал "наиболее драгоценный продукт королевства" - знаменитую "олдевку" в концентрированном виде.

Доливаешь 50 граммов в бутылку водки и получаешь неповторимый устойчивый вкус. К нашему столику подходил народ, томимый жаждой, со своими бутылками. Олди поставили процесс раздачи на конвейер: Олег Ладыженский взимал "таможенную пошлину" в размере тех самых 50 граммов, а Громов выделял счастливчикам точно отмеренную порцию огненной воды. В итоге они набрали доверху бутылку, опорожненную до этого на две трети. Умеют же люди жить ;-))

Все шло своим чередом: бокалы наполнялись, чтобы через миг опустеть, тарелки опустошались, разговоры разговаривались. Валентинов, он же Шмалько, куда-то уходил, возвращался и, чувствуя себя в хорошей форме, требовал выдать ему фэнье на расправу. К нам подсел гость конвента пан Евгениуш (фамилию забыл), переводчик из Польши - перекинуться словечком с Олди. Заодно рассказал несколько историй про буйный нрав своего соотечественника Анджея Сапковского. Истории имели успех. Потом нас посетили обе ипостаси Зорича, Дима и Яна, исключительно приятные молодые люди. Не успели они присесть, как рядом с Яной нарисовался хорошо подогретый Эра Семецкий (как, вы не знаете кто это? Позор вам!) и начал к ней приставать, впрочем, не слишком навязчиво. Общение продолжилось.

Когда большая часть народа разошлась, но веселье по-прежнему разливалось рекой, мы с Володей Бондарем передислоцировались к Лукьяненко. Однако он вскоре покинул банкетный зал, а там и пришло время сворачиваться - праздник только до 23-х, потом финиш.

Это пресловутое "до одиннадцати" портило кровь весь конвент - бар тоже работал до одиннадцати и в своем ассортименте имел только пиво и чай-кофе.

Хорошо, около станции круглосуточный магазин имелся - пять минут и нет проблем с трезвостью.

Потусовавшись по номерам, неспящая молодежь стянулась в холл четвертого этажа - допить недопитое, договорить недоговоренное. Вдруг из-за угла выплыл очень довольный Сергей Лукьяненко и с ходу завладел вниманием публики. "Был я только что у Балабухи", - говорит, - "стал им анекдоты рассказывать. Рассказал один - молчат, второй - еще больше молчат, третий - так вообще... Не поняли они меня, пришел к вам". И стал рассказывать те самые анекдоты. Были они весьма соленые, перченые, но смешные до слез. Я бы покраснел, если бы умел. Новое поколение не краснеет! А Сергей был в ударе. После каждого анекдота, отсмеявшись, добавлял, мол, это, еще что, вот у Элия Буркина целая тетрадь есть, а там - один краше другого. Вот я вам сейчас оттуда что-нибудь как расскажу... Вскоре пришел сам Буркин и тоже стал поддавать жару. Успех звездной пары был полным, иногда хотелось даже аплодировать. А утром следующего дня отдельные личности мне рассказывали, что какие-то весельчаки всю ночь у них под дверью громыхали ударным хохотом, мешая спать. Я же покинул то веселое общество в районе 2 часов ночи и благополучно заснул, как сурок. Ни смеха, ни заявившегося под утро Лео я не слышал.

6 мая

За завтраком удалось поговорить с Вячеславом Рыбаковым и Николаем Чадовичем. Последний был очень доволен, узнав, что я из Минска, и оставшееся время всем рассказывал, что есть еще в Беларуси фэндомский люд - вот, растет молодая поросль. Узнав, сколько мне лет, писатели сделали ностальгически-романтические лица, а Рыбаков мечтательно произнес: "Когда мне столько же было..." У всех нас что-то уже было, но самое прекрасное, что у всех многое еще только будет.

Познакомился с молодым писателем из Барнаула Евгением Тороповым и киевлянином Колей (фамилия?.. эх, что-то с памятью моей стало) Вот у них точно все еще впереди.

Олди подарили мне настенный календарь, посвященный их произведениям и свежеизданные книги Дашкова ("Умри или исчезни", "Двери паранойи"), которые я еще не читал. Вместе с пятеркой книг, давеча приобретенных, багаж получался внушительным. Бедная моя сумка...

Начиная с 11.00 косяком пошли доклады. Сообщение Александра Ройфе о состоянии дел в "Звездной дороге" переросло в обширную дискуссию касательно фантастических журналов вообще. На этот счет со знанием дела выступил Дмитрий Громов.

Завершал программу доклад редактора журнала "Химия и жизнь" Светланы Клещенко с провокационной темой "Надо ли отстреливать редакторов?"