Юрий Скуратов - Кремлевские подряды «Мабетекса». Последнее расследование Генерального прокурора России

Итоги голосования поразили не только меня, но даже председательствовавшего зампреда ЦИК Олега Вельяшева: восемью голосами против трех предложение рабочей группы было отвергнуто.

Примерно в это же время позвонил знакомый, связанный по работе с Центризбиркомом. Он сказал, что из Кремля поступила четкая установка: если я по-прежнему буду обжаловать отказ зарегистрировать меня по одномандатному округу, ЦИК уберет мою кандидатуру и из федерального списка. Я был поражен: как же это возможно, если все сроки для этого давно прошли?

— «Не сомневайся, — грустно отметил знакомый, — было бы желание, а способ тебя убрать они найдут быстро».

Я чувствовал, что угроза эта вполне реальная. И в то же самое время подумал: «сколько людей верят в меня, поддерживают. Они знают, что обвиняют меня напрасно, что прав я…»

И я решил бороться до конца.

Сразу же была подготовлена жалоба, которую мы направили, как этого требовал закон, в Верховный Суд Бурятии. Конечно, шансов у нас там не было никаких, я это прекрасно понимал. Так оно и оказалось. Верховный Суд Бурятии в нашей жалобе отказал. Получив отказ, мы тут же подготовили кассационную жалобу — теперь уже в Верховный Суд России — и стали ждать ответа.

Вдруг — звонок из Верховного Суда России: избирательный блок «Российская партия пенсионеров — Партия социальной справедливости» требует исключить меня из Федерального списка, поскольку я, дескать, нарушил их избирательные права.

Когда я прочитал заявление «пенсионеров», стало и смешно, и грустно.

Рассуждения их были примерно на таком уровне: закон устанавливает одни и те же требования для всех кандидатов, как от КПРФ, так и от этого избирательного блока. Закон надо строго соблюдать, а вот Скуратов предоставил документы не строго в соответствии с законом. Поэтому он наши права нарушил, нарушил принцип равноправия участий партий в выборах и т. д. и т. п.

Детский лепет какой-то…

Так чем же я мог нарушить их права?

Конечно, можно представить какие-то гипотетические случаи, когда я своими действиями мог бы ущемить права этого объединения. Например, если бы я, к примеру, был государственным чиновником, и, используя должностное положение, стал проводить против них прямую агитацию. Тогда — да, я ущемил бы их права. Но в данной ситуации я — не чиновник, об этом блоке я знал постольку-постольку и ни словом, ни делом его никак не затрагивал…

Хочу сказать больше: есть формальные аргументы, каждый из которых сводил к нулю все предъявленные мне претензии.

Объединение не может осуществлять контроль за соблюдением избирательного законодательства. Это абсолютно не его функции. Ну, скажите, с какой радости блок «Российская партия пенсионеров — Партия социальной справедливости» должен контролировать поступки и действия КПРФ.

Закон предусматривает, что по всем вопросам, связанным с судебными делами, интересы партии представляет не его руководство, а специальный уполномоченный представитель партии. Направленная же в Верховный Суд РФ жалоба партии пенсионеров заверена подписью их руководителя. Поскольку он вообще не имел право подписывать эту бумагу, она не имеет никакой юридической силы.

Закон предусматривает, что такого рода заявления в ЦИК подаются только в течение 10 дней после принятия решения о регистрации. В законе об основных гарантиях избирательных прав (а он считается главным) четко сказано, что этот срок восстановлению не подлежит. В моем же случае с момента регистрации прошло более полутора месяцев. Иными словами, имеете претензии — отслеживайте срок и подавайте жалобу вовремя. Теперь же — не обессудьте.

Суд говорит: это вновь открытое обстоятельство, мы о нем раньше не знали. А кого должна волновать такая «неосведомленность», кроме вас самих? Списки были опубликованы давно, имеете претензии — жалуйтесь. То, что вы не уложились в срок — вините в этом только себя.

И, наконец, самое главное, — не существует даже самой проблемы, поскольку нет недостоверности в поданной в документах информации. Уже в ходе процесса моих оппонентов спрашивали: «Вы что, сомневаетесь, что Скуратов завкафедрой? Вы не верите той записи, что есть в его трудовой книжке? — Нет, верим! — Тогда в чем же проблема?»

Вновь удивительное: отложив все свои срочные дела, Верховный Суд РФ решил рассмотреть эту жалобу уже утром следующего дня. Прочитав заявление «пенсионеров» и выслушав наши доводы, судья Верховного Суда РФ Романенко сразу же «завернул» жалобу, отметив, что все сроки для её приема уже вышли. Моментально из Кремля приехал г-н Сурков. После его беседы с Председателем Верховного Суда Лебедевым пошла команда: иск вернуть, принять к производству и назначить слушания. Одновременно «на ковер» был вызван Романенко. То есть сработало даже не «телефонное право», а «президентское право» на управление судами России, нигде в конституции не записанное, но реально существующее.