Александр Зиновьев - Русская трагедия

Мой путь от станции метро до института проходит по улице, которая в советское время носила имя какого-то революционера (не могу вспомнить, какого именно), а в постсоветское стала называться именем какого-то святого (не могу запомнить какого). Улица теперь выглядит так, что трудно поверить, что ты в Москве, а не на каком-нибудь Бродвее. Шикарные витрины с западными вещами, здания из стекла и стали, рекламы. И всюду – английские слова.

Вот одна гигантская реклама предлагает необычайно эффективные, самые современные, апробированные в США средства сбрасывания в кратчайшие сроки излишнего веса. В одном американском журнале я прочитал, что в США сложилась целая отрасль индустрии сбрасывания излишнего веса. В ней функционирует капитал более 100 миллиардов долларов. Это в четыре раза больше, чем весь государственный бюджет Российской Федерации на этот год. Недавно около этой рекламы упала в обморок от голода женщина. Кто-то успел случайно сфотографировать эту сцену. Фотография появилась в газетах. В одной газете (по всей вероятности, оппозиционной) был задан вопрос: сколько нужно миллиардов долларов, чтобы ликвидировать недостающий вес российского населения.

А вот другая реклама. Предлагается провести отпуск на лучших курортах планеты, на которых отдыхают кинозвезды, члены королевских семей, видные политические деятели, богатейшие бизнесмены. Мне, профессору, нужно пять лет откладывать зарплату, не тратя из нее ни копейки, чтобы отдохнуть на таком курорте неделю.

И опять невольно напрашивается сравнение с тем, что было в советский период. Конечно, мы не имели возможности летать на Канарские и Балеарские острова. Но мы имели дешевые и даже бесплатные для многих дома отдыха и санатории, какие были в изобилии по всей стране. Сейчас они кажутся сказочными. Они и на самом деле были вполне приличными даже по западным меркам (это признавалось и на Западе). Только мы их не ценили должным образом, ибо и их воспринимали как нечто само собой разумеющееся. А ведь в этих советских домах отдыха и санаториях большинство отдыхающих были из низших и средних слоев населения.

Из реклам на одной только этой улице можно узнать, что в Москве появились все соблазны западного мира. Но какой ценой? Ценой потери всего того, что мы имели в советский период без всяких реклам. Нас, десятки миллионов русских людей, ограбили в пользу немногих ловкачей и предателей, получивших доступ к западным благам.

Первое, что я увидел, добравшись до своего дома в тот день, когда стал безработным, были роющиеся в помойке пенсионеры. Глядя на них, я вдруг осознал самую страшную в моей жизни истину: мы как единый, целостный народ совершили историческое самоубийство. Множество людей, считающих себя русскими, живет и еще долго будет жить. Но народ не есть всего лишь множество отдельных людей. Народ есть целостный живой организм. И как таковой он покончил с собой. Когда отдельный человек кончает жизнь самоубийством, это не значит, что все его клеточки, ткани, органы и части тела по отдельности кончают жизнь самоубийством. Приказ прекратить жизнь отдает небольшой кусочек мозга. Выполняет этот приказ небольшая часть человеческого организма. А погибают в конце концов все клеточки, все ткани, все органы, все части тела. Так и с целым народом. Лишь ничтожная часть народа осуществляет операцию самоубийства, ставя весь народ в такое положение, что он умирает как целостный организм. В отличие от отдельного человека, умирание народа может растянуться на много лет, десятилетий и порою столетий, Но для истории и это время – лишь миг. Я сейчас осознал, что основная операция самоубийства моего, русского, народа уже совершена, и конечный результат предрешен, причем его легко предвидеть. Я думаю, что это почувствовали уже миллионы моих соплеменников, и это предчувствие уже породило состояние всеобщего уныния.

Народ доживает свой век в состоянии глубочайшей и неизлечимой депрессии. И ужас этого состояния многократно усилился от сознания того, что нас насильственно толкнули на самоубийство, умело направили на этот путь. И мы не устояли, поддались этому трагическому соблазну.

Пришла Жена. Сообщил ей об увольнении. Она ничего не сказала по этому поводу, как будто ничего не случилось. Я предложил ей поесть. Отказалась. Она теперь вообще почти ничего не ест. Исхудала. Предложил показаться врачу. Говорит, в районную больницу идти бессмысленно, а в платную нам не по карману. Да и зачем?! Годом раньше, годом позже, не все ли равно. Впереди пусто. Так стоит ли суетиться?!