Александр Максимов - Бандиты в белых воротничках. Как разворовывали Россию

Если еще раз взглянуть на проблему коррупции в общероссийском масштабе, можно разглядеть по крайней мере две любопытные тенденции. Во-первых, недуг наследуется вместе с креслом и все больше становится заболеванием профессиональным. Во-вторых, борьба с коррупцией напоминает военные учения со стрельбой холостыми патронами: шума много, нормативы сдаются, пострадавших нет.

Наблюдателей постоянно поражает случайность, даже какая-то спонтанность возбуждения уголовных дел против тех или иных чиновников. Далеко не всегда эти дела возникают после плановых проверок контрольных органов или публикаций результатов журналистских расследований. Прокурорская логика сложнее, чем женская. В инициировании уголовного преследования Ильюшенко, Бычкова и Карпова без труда находят политический заказ. Но вряд ли таковой можно заподозрить в менее нашумевших историях коррупционеров средней руки.

Легче понять решения наших независимых судей — в тех редких случаях, когда дело дошло-таки до суда. Уже выработалась четкая система: не уйдет от ответственности и будет примерно наказан тот, что сидел «пониже» и брал «по маленькой». А большие начальники традиционно попадают под амнистию. Как, например, глава Роскомдрагмета (в ранге министра) Евгений Бычков — один из инициаторов знаменитой «алмазной аферы», в результате которой страна лишилась 180 миллионов долларов. Его амнистировали… по возрасту (к началу следствия он разменял седьмой десяток). А специалиста по банкротствам (в ранге замминистра) Петра Карпова амнистировали за то, что он имел правительственную награду.

Другое дело — не слишком высокопоставленный госслужащий где-нибудь в глубинке. Тут уже дают на полную катушку. Хотя тоже бывают исключения. Уникальный случай произошел с прокурором Новочеркасска, уличенным во взятке в 4 миллиона рублей (около 800 долларов). Сперва он был приговорен к восьми годам тюрьмы с конфискацией. Но позже местная Фемида изменила свой гнев на милость. Приняв во внимание добросовестную службу блюстителя порядка, суд в итоге приговорил: наказать условно.

Условный срок — самая распространенная мера наказания проштрафившихся генералов. Между прочим, уже к середине 90-х в производстве было полтора десятка уголовных дел против представителей высшего генералитета. Пресса любит заглянуть за заборы генеральских дач, считая их благоустроенность мерилом коррупции в армии. Однако достаточно ознакомиться с уголовными делами, чтобы понять: забота о собственных участках — слишком примитивный способ расходовать похищенные миллионы долларов. Например, в расследуемом Главной военной прокуратурой деле в отношении начальника тыла Западной группы войск генерал-майора Авдошина был такой своеобразный эпизод, как перевозка им за государственный счет приобретенного в Германии (наверное, по случаю) маслобойного завода. В масштабах подобной генеральской коммерции пресловутые «Мерседесы» Павла Грачева — детская забава. Впрочем, масштабы личного бизнеса людей в лампасах, как уже говорилось, практически не отражаются на приговорах.

Создается впечатление, что борцы с коррупцией трудятся над задачей с наперед заданным ответом. Его суть проста: чем выше пост виновного, чем глубже он залез в государственный карман, тем минимальнее должно быть наказание. Решение состоит в том, чтобы попугать — возбудить уголовное дело, на худой конец арестовать, — но не «перегибая палки». Поскольку для дальнейшей госслужбы такой чиновник оказывается вполне пригодным.

Вообще подследственный и руководитель государственной структуры — роли вполне совместимые. Что прекрасно доказал Юрий Кравцов, который продолжал спокойно председательствовать в петербургском парламенте, пока шло расследование дела о получении им крупной взятки — и даже после того, как взяткодатели были уже осуждены. Невзирая на арест, фактически оставался при исполнении и Петр Карпов — как только его выпустили под залог, он тут же заявил в телеинтервью, что твердо намерен продолжить свою важную работу. И ведь действительно — продолжил.

Более совестливые руководители Центробанка послали в суд запрос: можно ли использовать в прежней должности замначальника Центрального операционного управления Раису Турову (она проходила по делу о фальшивых авизо и выдаче заведомо невозвратных кредитов), выпущенную под подписку о невыезде.

Долгое время находились в строю и большинство подследственных полководцев.