Александр Максимов - Бандиты в белых воротничках. Как разворовывали Россию

Для каких бы целей и кто бы ни познакомил Бычкова и Козленка, с уверенностью можно сказать одно: главе Роскомдрагмета молодой человек очень понравился. Бывший исполнительный директор «Голден АДА» Джек Иммендорф, который, вероятно, видел Бычкова во время его визита в США на пышную презентацию «Голден АДА», вспоминал: «Бычков и Козленок были словно отец и сын». Кстати, «отец» побывал у «сына» не только в США, но и ночевал в его доме в Антверпене (в чем чистосердечно признался в одном из интервью).

Воистину с отцовской заботой Евгений Бычков относился к своему американскому детищу. Оно еще не родилось, — а Бычков уже распорядился отправить в качестве «приданого» (то есть в уставный фонд будущей фирмы) 1,2 миллиона долларов. Надо заметить, что сам чиновник к тому времени всего лишь просидел в кресле министра — и, наверное, у него могли быть дела поважнее. Однако Козленок утверждает: «Бычков держал деятельность компании в США под своим жестким контролем. И любое решение требовало его личного согласия».

Чиновник не утратил контроль над фирмой и после смены руководства. ФБР поставило телефон Андрея Чернухина на прослушку и выяснило, что тот довольно часто и подолгу беседовал с главой Роскомдрагмета. Они, в частности, обсуждали, как можно прекратить расследование дела «Голден АДА». В конце концов они договорились, что Чернухин приедет в Москву и получит помощь от кого-то из самых влиятельных людей России.

Судя по намекам следователей, если им удастся доказать кое-какие факты, дело против Бычкова может быть возобновлено. По гораздо более серьезным статьям, чем те, что ему в свое время инкриминировались. Наблюдатели с нетерпением ожидают, когда в этом деле появятся и другие высокопоставленные фигуранты.

Чаще всего упоминается фамилия Бориса Федорова. О его позиции мы уже упоминали: окончательного согласия на сделку он не давал, а кроме того, чтобы эта авантюра состоялась, одного разрешения министра финансов было явно недостаточно. Но вот что непонятно: зачем экс-министр пытался ввести следствие и журналистов в заблуждение по поводу своего автографа.

— Вначале Борис Григорьевич отказывался от своей подписи, — говорит старший следователь по особо важным делам Руслан Тамаев. — Провели почерковедческую экспертизу. Подтвердилось. Именно на этот документ ссылались работники Министерства внешнеэкономических связей, когда объясняли, почему выдали лицензию на вывоз драгоценностей.

По-прежнему неясна роль в этой афере тогдашних заместителей министра финансов Анатолия Головатого и Андрея Вавилова. Как известно, именно они курировали операции с валютными ценностями и Генпрокуратура даже рассматривала вопрос о привлечении их к уголовной ответственности. Но в итоге выяснилось, что в момент заключения соглашений с «Golden ADA» оба замминистра оказались в загранкомандировках, так что их непосредственного участия в этой афере доказать не удалось.

Правда, Борис Федоров утверждает, что именно его заместитель Головатый приходил к нему, чтобы представить на подпись этот алмазный проект. А Евгений Бычков говорит, что опять же именно Головатый познакомил его с Андреем Козленком. Хотя это, понятное дело, всего лишь косвенные улики. Однако если найдут подтверждение слухи о том, что Головатый является родственником Козленка (информированная газета «Коммерсант» сообщала, что алмазный бизнесмен — зять бывшего министра финансов), то дело примет совсем иной оборот.

Как бы там ни было, и Анатолий Головатый, и его коллега из финансового департамента правительства Игорь Московский были вынуждены оставить свои посты в апреле 1996 года, вскоре после предъявления обвинения Евгению Бычкову. Впрочем, это не помешало г-ну Головатому занять не менее престижную должность заместителя управляющего делами российского президента.

Всплыла в этом деле и фамилия известного московского скульптора Зураба Церетели. Утверждается, будто кое-что из ограненного на фабрике «Голден АДА» в Россию все-таки поступало, — причем Козленок сам пытался управлять распределением этих камешков. Он якобы уговорил Бычкова передать часть бриллиантов ряду мелких фирм для изготовления ювелирных украшений. Так вот, среди этих фирм называлась столичная коммерческая структура «Большой камень», возглавляемая народным художником Зурабом Церетели.

Но самая пикантная история касается участия в этой авантюре тогдашнего премьер-министра Виктора Черномырдина. Дело в том, что по существующему в то время порядку служащие Гохрана могли отпереть кладовые и выдать драгоценности — тем более на такую бешеную сумму — только по специальному постановлению правительства, подписанному премьер-министром. Это правило работники Гохрана не нарушали никогда. Без подписи Черномырдина монеты царской чеканки, алмазы, золото, уникальные ювелирные изделия не могли быть извлечены из государственных кладовок и тем более не могли пересечь государственную границу.