Итоги Итоги: Итоги № 32 (2012)

Моя мама занималась акробатикой и хотела, чтобы я занималась гимнастикой. В 1-м классе к нам в школу пришли тренеры, но меня забраковали, мол, нет гибкости. Мама расстроилась, повела меня на индивидуальный просмотр. Поглядели на меня еще раз и сказали: конечно, девочка может заниматься, но перспектив мы не видим. Мечты о гимнастике были разбиты, но я росла активным ребенком, много времени проводила на улице, и в 4-м классе на уроке физкультуры во время прыжков в длину учитель предложил мне записаться в ДЮСШ. Записалась, начала заниматься бегом на средние дистанции, очень быстро стала всех побеждать, и мне это наскучило, слишком уж легко все давалось. Начала на тренировках халявить, тренер отругал, а я, обидевшись, проявила нрав: бросила занятия.

Месяц сидела дома, заскучала, ноги сами привели обратно в секцию, поговорили с тренером как ни в чем не бывало, выяснилось, что он собрался увольняться и предложил передать меня другому тренеру — это оказался тренер по прыжкам в длину. Первое же серьезное соревнование показало, что прыгать я не умею, техники никакой. Ровесники меня обпрыгали. Это стало для меня таким шоком, что все последующее лето я не пропустила ни одной тренировки и к осени прыгала уже лучше всех. Вот с тех самых пор так себе и продолжаю доказывать. А если и волнуюсь, так больше не от того, что за тобой следит вся страна, а от того, что твое выступление смотрят близкие и родственники. Думаешь, как бы перед ними не опозориться.

— От болельщицкой любви до ненависти сколько шагов?

— Меньше шага. Насколько высоко и быстро тебя могут поднять, настолько же стремительно и низко опустить. Из негативных оценок я для себя пытаюсь извлечь пользу: ну ничего, я вам еще докажу. Затаюсь, чтобы в дальнейшем больше и лучше работать. Истинных болельщиков знаю, они всегда на моей стороне. Но есть и такие, которые уверяют: «Да-да, мы с тобой», — но как только начнешь проигрывать, они же первые тебя пнут. У меня на «Яндексе» стоит ссылка по запросу на фамилию Лебедева, раньше часто смотрела и, конечно, встречала и нелестные отзывы. А потом муж стал первым просматривать и уже говорит: это читай, а это не стоит. И потому сейчас читаю о себе только хорошее.

— Значит, мужу полностью доверяете в вопросе цензуры?

— Как и во многих других вопросах, ведь мы уже 15 лет вместе.

— Если не секрет, как познакомились?

— Классически. Он хотел встречаться с моей подругой, делился со мной своими планами, мы, как заправские друзья, вместе разрабатывали стратегию ухаживаний. В общем, сводила я их, сводила, да все зря: подруга призналась, что он не в ее вкусе. В общем, остался Николай с носом. У меня к тому времени был жених, правда, жил далеко от меня. А отношения на расстоянии для меня непонятны. В то же время рядом находился человек, с которым я чуть ли не каждый день общалась, который прекрасно меня понимал. Завязались отношения, и Николай почти сразу — дело было весной — предложил выйти за него. Я была не готова, он сказал: ну давай, лето пройдет, а там видно будет. В результате уже в октябре мы поженились. Пылкой любви у нас не было, зато была хорошая дружба, доверительные отношения. Мы могли и молчать, и с полуслова друг друга понимать. Сейчас уже по прошествии лет на интуитивном уровне друг друга чувствуем. И еще я всегда точно знала, что этот человек будет меня носить на руках, никогда не предаст. Это надежный тыл. Он делает все возможное, чтобы между тренировками я отдыхала, набиралась сил. Наш девиз: все для спорта и все для победы! Все в семье висит на муже.

— Но что-то из женских занятий вам близко?

— Могу лишь иногда по дому прибраться — иногда такой приступ Золушки со мной случается, или настроение, когда думки идут, в себя уходишь, и ты не просто тупо лежишь на диване, а, размышляя, что-то еще и делаешь. Готовить не умею, даже не знаю, с какой стороны к плите подойти. Могу только в кофеварке кнопочку нажать, да и то нужно, чтобы уже кофе в нее был засыпан. Шить, вязать — тоже не мое. Дочь Настя вышивает, а я ничего ей подсказать не могу. Или она садится за пианино, на котором уже четвертый год занимается, а для меня эти ноты — темный лес.

— В спорт по следам мамы она не горит желанием пойти?

— Я бы очень этого хотела, но не могу же сказать ей: иди занимайся! Тогда бы наверняка с ее стороны последовал протест. Но она сама стала два раза в неделю ходить в секцию легкой атлетики, и то, я думаю, рановато. Сейчас ей 9, а я бы отдала лет в 11—12. Но я заметила, что во время рисования и музыки она стала сутулиться, хотя вижу, что антропометрические данные у нее неплохие, живчик такой, поэтому и решила: пусть эмоции выплескивает.