Литературка Литературная Газета: Литературная Газета 6385 ( № 38 2012)

О соборности и единстве, полагаю, не может быть и речи. Разве что перед лицом общего врага, как в 1812 году, когда мужики и дворяне хлебали из одного котелка и вместе били французов. А ушли французы, и окончилось единство. Так вот, о каком единстве и какой соборности идёт речь, если бедных людей сейчас называют быдлом?

Людям искусства, возможно, и необходимо преодолеть социальную замкнутость, расширить кругозор, но писатель, поэт, художник - профессии штучные. Многое ли от них зависит?

Как это ни грустно, в нашем постиндустриальном Средневековье не будет ни равенства, ни прочного мира.

А.Р.:

- Получается, что в любом случае ты предрекаешь социальный хаос[?] Утопический вариант изменить его - напитать прослойку среднего класса, которая станет обществоорганизующей. Сделать больше богатых и меньше бедных, и общество само соорганизуется[?] Но это полный бред.

Я бы хотел услышать, каким образом возможно приостановить процессы разобщения нашего общества, периодически переходящие в откровенный расизм? Ведь разорванность общества стала фактом нашей новейшей истории. Если общество не сословное, с чёткой дифференциацией, то оно питается связями, взаимообогащением, открытостью его слоёв и групп, которые пребывают не в законсервированном виде, а в диффузном, пронизывающем друг друга движении.

Сейчас же ничего этого нет. Как нет и взаимного доверия. Тот же "народ" не доверяет "креативному классу", и корень недоверия не в зависти к благосостоянию. Корень в том, что этот самый "креативный класс" ничего не может дать в плане духовно-нравственных ориентиров. Мы постоянно видим, что ориентиры у него легко меняются. От этого класса всегда ожидается подвох, ведь любое его действие - практически всегда проект. Сколько стонов было по поводу известных "узниц совести" с колпаками на голове, а они взяли и зарегистрировали название своей группы как товарную марку[?] И такой маскарад, переходящий в современное варварство, происходит постоянно.

Вопрос даже не в равенстве и братстве, а в наличии определённых общих ориентиров для всего общества, в существовании перспективных задач. Сегодня мы лишь осваиваем бюджет, а о долгосрочной перспективе, кроме олимпиад и футбольных чемпионатов, никто не думает. Поэтому и течём по инерции, гадаем на кофейной гуще.

С.Б.:

- Я не предрекаю социальный хаос. Нормальная борьба, социальная и политическая, так же далека от хаоса, как демократическая смена власти от революции. Люди просто будут бороться за свои права. Вот наши буржуа уже борются, это очень хорошо. Но их не так много, поэтому зимняя революция и не удалась. А бюджетники и рабочие просто пока не готовы отстаивать свои права.

В конце февраля меня пригласили в библиотеку одного уральского города. Народу собралось много, почти исключительно учителя литературы и библиотекари. И одна дама меня спросила: почему же люди с Болотной площади, например Людмила Улицкая и Борис Акунин, не защищают наши права? Права простых людей, права бюджетников? Я хотел ответить честно, вопросом на вопрос: а почему же вы сами не защищаете свои права? Но сдержался. Не хотел обижать этих добрых, хороших, очень воспитанных людей. Да, очень хороших, но совершенно пассивных, слабых, неорганизованных.

Люди совершенно не организованы и не ощущают своего единства. Годами учителя, врачи, библиотекари жалуются на маленькие зарплаты. А если б они взяли и организовали профсоюз. Настоящий, не продажный, боевой. Тогда они могли бы стать силой, совершенно неодолимой. А цель борьбы напрашивается сама собой: бюджетникам права госслужащих! И ведь могли бы их выбить, заставить чиновничество поделиться. Но какое там[?]

Среди моих родственников и знакомых есть школьные учителя, поэтому я многое знаю об их жизни. Они жалуются: нет времени детей учить, все силы, всё время, вся энергия уходят на переписывание бесконечных бумажек - методичек всяких, отчётов. Так борются за копеечные надбавки. А вот хоть бы в одном городе собрались учителя на центральной площади, развели большой костёр и сожгли все методички, программы, "стандарты" и тому подобную бумажную лабуду.

Почему методички отравляют жизнь учителя, над зарплатами библиотекарей все смеются, профсоюзы дружат с начальством, а рабочие ведут себя так, будто сошли со страниц первой главы романа "Мать".

А.Р.:

- Получается, неспособность тех же бюджетников защищать свои права в обществе, где царит жёсткий социальный отбор, ставит их в разряд людей второго сорта. К ним не прислушиваются, в лучшем случае из них создают массовку. И здесь мы опять уйдём в рассуждения об извечном страхе, забитости и инертности. Будем ставить клейма и говорить об ущербности.