Газета Завтра Газета: Газета Завтра 380 (11 2001)

— Жена, ты ранее возлежала подо мной покорно как курица под победным петухом а теперь сладимая умелая хлопочешь вьешься ходишь как рыба форель в водопадах Фан-Ягноба!

Кто научил тебя так ловко и умело трястись виться как каменная куница Рамита в корнях чинары? С кем ты совпадала сотекала изменяла мне в эти пыльные глухие кочевые мои годы? Кто обучил тебя так дрожать и трястись на ложе любви?

Тогда она певуче сказала, улыбаясь во тьме кибитки:

— О! на ложе любви мое лоно пустынное окропи!.. Муж мой, Ходжа Зульфикар, я верна тебе. Это не я дрожу трясусь — это дрожит и трясется земля! Иль ты не чуешь землетрясенья, которое наслал в Ночь возвращенья возлюбленного мужа великий Аллах?

Ибо для странника дорог нет землетрясений, ибо его крыша — это небо, но вот ты вернулся в сирую нищую грешную кибитку и она трясется и сыплется! О Аллах помоги мне! Спаси меня и мужа моего!..

И она пылкой шалой ярой испуганной разъяренной находчивой сметливой ногой изменницы во тьме ударила ткнула в шаткую рухлую стену.

Тут дряхлая саманная кибитка содвинулась затряслась и рухнула, но я и жена моя Закия-Азья-Аслакалия успели выбежать во двор-хавли и остались жить.

Тогда жена сказала:

— Если бы не наша великая любовь, муж мой, если б ты в ночи не поливал, не окроплял не утолял свой засохший огород, то во сне мы были бы погребены насмерть под стенами кибитки...

Тогда я сказал:

— Жена моя, теперь я знаю, кто научил тебя трястись на ложе любви. Это был сам... Аллах!.. Гляди — все кибитки нашего кишлака целы нетронуты недвижны и лишь наша рухнула. Лишь на нашу кибитку наслал землетрясенье всевидящий Аллах!.. Айя!

— О как сильна вольна нога верной долгожданной долготерпивой любящей жены! — сказал покорно тайно улыбаясь дервиш-странник Ходжа Зульфикар. — Такая разгневанная раздольная разъяренная нога может разрушить не только дряхлую кибитку, но и весь бренный мир!..

Аллах сохрани побереги от такой ноги!..

Но!..

Аллах!.. Дай мне подоле сладко трястись и дрожать и витать на ложе любви в ночи святых землетрясений Твоих!..

Айя!

И!.. Странники бегите землетрясений в родных долгожданных кибитках своих..

ВЕТЕР АЛЫХ СКОРОСПЕЛЫХ ВИШЕН

Однажды Касымджон-Стебель сказал отцу Ходже Зульфикару:

— Отец, мудрец, я возлюбил девственницу Уффля-Бойчочак. Я много дней и ночей безумно бездонно перезрело стою у ее сырого дувала и гляжу на нее, но она не глядит на меня, но она не любит меня.

Как соблазнить алую горянку дикокозью змеиную стреловидную девственницу дальнего кишлака Бартанг-Баррак?

А она не глядит на меня — как ее обнять укротить обуздать?

Тогда дервиш улыбнулся и сказал:

— Ты видел как искусный рыбарь ставит сеть-мардушку-ловушку в узкую протоку меж двух текучих скал и стреловидная крапчатая святая ханская форель неминуемо неизбежно идет в смертную сеть?

— Мудрец, но горянка мудрей мутней и злей чем обреченная летящая в сеть форель!

— Ловец, а ты дождись когда пойдет из ущелий ветер алых скороспелых вишен алых скороспелых девьих вишен ветр!

Когда пойдет потянет из ущелий ветер шалый вешний ветер смол трав жуков камней очнувшихся стрекоз муравьев ручьев Родников мух грязевых святых троп дорог ветер святого мумие пьяный ветер алых вишен

И этот ветер будет смело гнать сбивать с ног всех влюбленных сметать с напрасных ног

Ловец дев нетронутых! жди ветра алых наливающихся быстрых вишен!

О где мой дальный ветер алых вишен где где где он навек устал стал навек уснул в траве златой запутался прилег прилег? о...

И тогда Касымджон-Стебель ловец дев стал у дувала Уффля-Бойчочак и стал ждать ветра алых вишен

И вначале пришел альпийский злой ветер вечных снегов и он нес снег и песок ледяной

И Уффля-Бойчочак прошла с ведром к реке и не взглянула на ловца и она была как ледяная вода в ведре

И много дней Касымджон у ее дувала стоял как второй дувал и ждал уповал и уже пришла весна и отцвели миндаль и персик и урюк и вишня...

Но ветер алых скороспелых вишен не наставал

Тогда Касымджон-Стебель в последний раз пришел к дувалу — а он был от любовной лихорадки-болезни чахл и худ и всякий ветр его уже шатал — и тут стреловидная Уффля-Бойчочак змеекоза неприступных скал с ведром кудрявых вод от реки весенней пошла

И тут нежданно неоглядно дико как землетрясенье двигнулся пошел пошел пошел ветр алых скорослепых вишен от бушующих проснувшихся ущелий — и на глазах Уффли и Касымджона сад вишен белых нежных стал враз атласно ал ал ал, но ветр безумный не переставал не уставал и он согнал погнал гнал гнул Уффлю и Касымджона и опрокидывал ронял их в несметную восставшую траву траву траву и он Касымджона на Уффлю поставил подъял и держал томил и помогал и платья и рубахи и изоры и джурабы ичиги и кауши сапог сметал и путал и уносил и обнажал их первотела безвинные в последний раз.