Это заявление подписали тогда 46 участников форума, а в настоящее время под ним подписались уже более 90 человек из 20 стран и поддержали его более 600 человек из 30 стран, практически со всех континентов.
Мы направили свое обращение президенту СРЮ Воиславу Коштунице и председателю правительства Сербии Зорану Джинджичу.
Мне и В. Велканову удалось побеседовать со Слободаном Милошевичем в тюрьме в течение 20 минут. Как мы туда попали — отдельный рассказ, а пока — содержание самой беседы. Я тщательно готовился к этой встрече и почти дословно записал наш разговор.
Михаил КУЗНЕЦОВ. Господин президент! Я привез вам сердечный привет от русского народа, всех членов нашего Комитета и несколько личных приветов от людей, которых вы знаете: главного редактора газеты "Завтра", писателя, публициста Александра Проханова, председателя РОС Сергея Бабурина и от вашего старшего брата — бывшего посла СРЮ в России Борислава Милошевича. Каковы условия вашего содержания? Как к вам относится персонал?
Слободан МИЛОШЕВИЧ.Должен отметить, что отношение ко мне корректное. Вы можете это оценить сами. (В комнате, размером около 10 кв. м, кроме нас находятся двое полицейских, которые действительно отнеслись к нашему визиту весьма доброжелательно. — М. К.) Камера побольше, чем эта комната для разговоров. Там три стены, а со стороны коридора решетка для постоянного наблюдения дежурного за мной. В комнате есть кровать, металлический шкаф, унитаз и душевая кабина, имеется горячая вода.
М. К. В комнате сыро?
С. М.Нет, в это время года в ней достаточно сухо и не холодно. Мои адвокаты регулярно приносят мне газеты.
М. К. Почему вас не выпускают из предварительного заключения? Ведь насколько я знаю, все следственные действия уже закончены.
С. М.Потому что обвинение — пр
осто предлог для моего ареста, а те, кто отдал этот приказ, находятся за пределами моей страны. Я нахожусь здесь потому, что показал: НАТО — не всемогуще, как это всем казалось до агрессии против Югославии, в том числе и им самим — господам из НАТО. Я являюсь для них занозой в сердце. Я чувствую себя морально победителем даже здесь, в тюрьме.
М. К. В чем вас официально обвиняют?
С. М.Это обвинение — просто чепуха, бессмыслица. Они обвиняют меня в том, что я якобы по телефону отдавал распоряжения — полученные от работы таможни деньги, минуя бюджет, распределять в промышленность, хозяйство, инженерам, Республике Сербской, в Боснию, а также рабочим, которые из-за санкций против СРЮ находились в вынужденном, но оплачиваемом отпуске.
Однако следствие не может установить не только времени якобы отдаваемых мною устных распоряжений, но и количество переданных денег и тех конкретных лиц и организаций, через которые "передавались" деньги.
В действительности же, никаких приказов такого рода я никому не отдавал. Всей этой сферой ведало и ведает правительство. По союзной и сербской республиканской Конституции, властные полномочия президентов резко ограничены. Они на порядок ниже, чем в США, России или Франции. Их можно сравнить с полномочиями президентов Германии или Австрии, не более.
Действительный смысл гонений на меня нынешних натовских холуев состоит в том, чтобы превратить Югославию, жертву агрессии, и меня как ее лидера — в виновников той трагедии, которую организовало НАТО на территории моей страны. Таким образом они хотели бы замазать свои преступления. Именно для этого они пытаются отправить меня в Гаагу, в так называемый Трибунал по бывшей Югославии. Вот настоящая причина обвинения против меня и заключения под стражу!
М. К. Каков ваш прогноз о выдаче вас Гаагскому трибуналу?
С. М.Если власти меня выдадут, это будет грубейшее нарушение и союзной, и Сербской республиканской конституции, попрание нашего суверенитета и прав человека.
М. К. Каково ваше отношение к Православию и религии вообще?
С. М.Отношение самое нормальное. Во время пребывания на ответственных постах я никогда не делал ничего, что могло бы прямо или косвенно умалить религиозные чувства верующих, наших матерей и отцов. Моя позиция такова, что это личное дело каждого человека. У нас помимо Православия есть несколько религий (ислам, католичество), и никаких воспрепятствований любому вероисповеданию никогда не было.
М. К. Что вы думаете о глобализме?
Читать дальше
