Александр Уразов - Судьба штрафника. «Война всё спишет»?

Женщина-домоуправ привела нас на квартиру, когда жиличка вернулась с работы. Звали ее Олеся. Олеся застеснялась жить с двумя мужчинами в однокомнатной квартире и сказала об этом домоуправу, но та категорично заявила:

— Хватить дурить! Время не такое, чтобы стесняться. Да и ребята не такие — инженеры! — и ушла.

Дом не отапливался, как и все дома в городе, поддерживалась минимальная положительная температура, чтобы не замерзли водопровод и канализация.

Питались мы в столовой. Нам выдали продовольственные карточки: на хлеб по 700 граммов в день, крупы 1 килограмм 200 граммов в месяц с разбивкой на талоны по 40 граммов, масло сливочное 300 граммов на месяц с талонами по 10 граммов, масло подсолнечное 500 граммов, сахар 1 килограмм, чай 1 пачка. В столовой при получении блюд у нас отрезали от карточки соответствующие талоны на крупы, масло. Конечно же, мы чувствовали постоянный голод.

Олеся решила нас угостить — поставила на электроплитку вариться картошку и приготовила чайник. Накал спирали плитки был слабым. В ожидании еды мы уселись за стол. Николай достал карты, и мы начали коротать время, рассказывая для знакомства каждый о себе.

У Олеси муж был командиром Красной Армии, жили они в Тернополе на Украине. Когда началась война, она уехала с другими семьями офицеров в эвакуацию на восток. В пути их бомбили немцы, много женщин и детей погибло. Потом она шла пешком до города Сумы, оттуда поездами добралась до Саратова, а дальше не хватило сил ехать — ослабла от голода. Обратилась в военкомат, ее направили на завод, а отдел кадров завода направил в домоуправление для устройства на жительство. Так она оказалась в этой квартире. О муже никаких вестей не Имеет. Мы тоже рассказали о себе.

Картофель сварился, у меня оставалось немного маргарина. Соли у Олеси не оказалось, к соседям она постеснялась пойти занять, поскольку соль стала редкостью, но и без соли мы уплели всю картошку. Чайник не успел вскипеть — выключили электричество.

Николай потянулся к Олесе, но получил отпор. Пошли шутки и розыгрыши, где кому спать. В квартире была одна двуспальная кровать и диван. Олеся разобрала кровать для нас, постелила себе на диване. Косенко шепнул, чтобы я лег к стенке, видимо, надеялся ночью атаковать Олесю. Кровать была ледяная, мы укрывались всем, что было, в том числе бушлатами.

Утром мы проснулись, когда Олеси уже не было — она ушла на работу. Нам надо было поспешить в столовую, потом найти баню и вымыться и, приведя себя в порядок, после обеда быть у командира УВПС Краснова.

У Краснова собрался весь командный состав УВПС. Краснов объяснил задачу УВПС — изготовление железобетонных колпаков для долговременных огневых точек и противотанковых надолбов в виде тетраэдров, производство бетона для нужд местных промпредприятий. Бухно сообщил, что большая часть рабочих призывного возраста будет призвана в ближайшие дни, а ИТР назначаются на различные должности.

Меня назначили главным механиком УВПС, установили оклад 1200 рублей. В штабе УВПС мне выделили какую-то комнатушку, выдали амбарные книги. Что мне делать, я не знал. Ходил по строительству, смотрел на работу механиков. Как-то встретился Бухно.

— Ну как, осваиваетесь? Не тушуйтесь, это временно, пока Наркомстрой согласует нашу судьбу с НКО. А вы пока перепишите все машины и механизмы, подберите на них паспорта из нашего архива. Главного механика забрали на военный завод.

Я не знал, что куда отнести. Вибратор — это машина или приспособление? А пускатель к бетономешалке? Не на все были паспорта, и я не знал, как назвать тот или иной строительный механизм — я их видел первый раз и даже не всегда знал их назначение.

Олеся с женской привычкой проявлять заботу о семье взяла нас под свое крыло: стирала наше белье, что-то стряпала, когда мы покупали на рынке на свои тысячи что-то съестное, чтобы дополнить тощее питание в столовой, штопала, убирала. Возле нее все время крутился Николай, и, кажется, не без успеха — говорят, и каплей воды можно разрушить камень.

В Саратов эвакуировался МХАТ. Репертуар его был классическим, актеры были известны всей стране. Это неповторимый Иван Михайлович Москвин, Алла Константиновна Тарасова, блистательный Анатолий Петрович Кторов, неподражаемый Алексей Дмитриевич Попов, Павел Массальский, Николай Черкасов и многие другие замечательные мастера сцены и кино.

Не побывать на спектаклях МХАТа было бы непростительной ошибкой, но Николай меня не поддержал, а Олеся сослалась на усталость и домашние дела. Я закупил себе билеты на все постановки. Это не сказалось на моем бюджете, поскольку стоимость билетов была низкая — 10–35 рублей. Это были незабываемые театральные вечера! Я посмотрел постановки «На дне» по Горькому, «Без вины виноватые» по Островскому, «Анна Каренина» по Толстому, «Три сестры» по Чехову и многие Другие.