Жанна Голубицкая - Репортажи со шпилек

Завтрак у Тиффани

Может ли полуголая девушка в жаркий летний денек выклянчить у милого пару бриллиантовых побрякушек? Легко! Господа, если у вас есть деньги или хотя бы уверенность в том, что рано или поздно вы разбогатеете, в ювелирный вы можете ходить хоть в чем мать родила! Вас не только не выгонят, напротив — предложат повнимательнее рассмотреть тот прилавочек, где цены начинаются от миллиона. «Обратите внимание на это колье, — мило улыбалась нам продавщица в глухой белой блузке, — алмазы, изумруды, сапфиры. Это последняя коллекция». Ювелирный полностью опроверг поговорку «встречают по одежке…» Здесь платежеспособность клиента явно определяют по каким-то другим признакам. Может, по характерному блеску в глазах? Не зря же Билл Гейтс, говорят, из драных джинсов не вылезает. Так или иначе, но никто не помешал мне маячить со стаканчиком кофе перед бриллиантовыми россыпями, воображая себя роскошной Одри Хепберн в «Завтраке у Тиффани». Правда, в глубине души я ощущала себя скорее дикой туземкой, едва прикрытой фиговым листком и завороженно глазеющей на горсть ярких камушков, которыми ее пытается соблазнить коварный белый человек.

Срываем банк

Сорвать работу банка своим малопристойным внешним видом нам тоже не удалось. Там никто и бровью не повел, хотя лично я в этот момент готовилась провалиться от стыда сквозь землю. Но девушка в униформе деликатно отводила взгляд от наших оголенных частей тела и любезно отвечала на все наши многочисленные вопросы. Возможно, она тоже решила, что мы из племени, где принято щеголять в набедренной повязке… Но виду не подала. Только ненавязчиво показала нам, как пользоваться банкоматом. Очень профессиональное решение! Первобытная дикость не должна помешать вам стать клиентом уважаемого банка.

«Ню» в музее

Бабулечки-смотрительницы музея проявили редкостное понимание. «Ой, а чевой-то они голые?» — заикнулась было одна. Но вторая ее тут же одернула: «Да молодежь, жарко… Пусть ходят, как хотят! Посмотри, какие они красивые!» «Да, дело молодое! У меня в ее годы, — первая бабуля ткнула в меня музейной указкой, — тоже ножки были — ух! Меня, правда, мать за юбку выше колена ремнем порола, а жаль…» Экспозицию нам показывали всем штатом музея — начиная с директрисы и заканчивая уборщицей. Рассказывали так интересно, что я даже на время расслабилась и забыла, что выступаю в стиле «ню» и призвана эпатировать окружающих. Удивительно, но факт: чисто женский коллектив — и вдруг такой дружный, доброжелательный, да еще столь преданный общему делу! Именно такими должны быть подлинные хранители искусства: радоваться любым посетителям — хоть в штанах, хоть без.

Гламур без границ

Воистину, нет границ терпению продавщиц в бутике! Видно, за те бонусы, которые приносит реализация гламурных вещиц, можно потерпеть и голых, и босых. Бутики на Тверской явно не страдают понтами лондонского «Херродса», откуда с позором выставили самого Мика Джаггера — только за то, что он был во вьетнамках. Нарядная, как витрина, блонда-приказчица, взяв себя в руки, терпеливо взирала, как я терзаю в жадных объятиях эксклюзивную туфельку за тысячу евро и машу ею перед носом у своего полуголого кавалера. Красные лаковые шпильки произвели на меня такое глубокое неизгладимое впечатление, что я совершенно махнула рукой на свой «недоодетый» вид и вовсю мерила их, невзирая на то, что с шортами и купальником они откровенно не сочетались. Воистину красивые вещи магически действуют на женщину: созерцая их, мы способны забыть обо всем на свете, включая отсутствие на нас одежды. Гламурная дева держалась, как Жанна д’Арк. И только в самом конце нашего визита позволила себе тончайший, как дорогой шелк, намек: «Может, вы лучше зайдете посмотреть осенне-зимнюю коллекцию?» Вот это я понимаю — такт! А ведь могла бы негламурно брякнуть: «Надеюсь, осенью и зимой вы не шастаете в таком виде?»

Гастрономическая мораль

Во всем нашем триумфальном явлении кассиршам гастронома явно понравились две вещи: мой лифчик и мой спутник. Они с неподдельным интересом разглядывали и то, и другое. Купальник у меня, и правда, заметный — яркий, со стразами. И спутник не хуже: тоже видный, хотя и без стразов. Только я задумалась, чем бы быстрее пожертвовала — любимым купальником или любимым мужчиной, — как нас нелицеприятно выставили. «В таком виде у нас не ходят!» — безапелляционно заявили два бравых охранника при черных костюмах и рациях, выросшие, будто из-под земли. «Но почему?» — возмутилась я, напирая на них бюстом. Поверьте, это весомый аргумент, особенно для мужчин. К моменту посещения гастронома я уже практически свыклась со своим минималистическим нарядом и даже начала слегка кокетничать. «Не положено!» — с тоской в голосе отвечали стражи, отчаянно глядя мне прямо в душу. Что ж, отрадно, что некоторые мужчины ставят свой долг выше сиюминутного удовольствия. А вот на лицах кассирш отразилось сожаление: качественное мужское тело заметно оживило их служебные будни. «Будет жарко, заходите!» — крикнула нам вслед одна из них. Если бы не это, пришлось бы признать гастроном самым высоко нравственным местом на Тверской.