Михаил Веллер - Два возраста глупого короля

Конечно, молитва должны идти от сердца. Как и любое желание. Тогда больше шансов.

И вот в древние советские времена стою я, бедный студент, в очереди за пачкой сахара. А передо мной мужик с сеткой, а в сетке у него бутылка водки. «Столичной». Запотевшей. Мороз на улице. И смотрю я на бутылку с чувством неизъяснимым и сильным. И не зависть, и не злоба, а какой-то ледяной всхлип, тонкий и острый, как стилет буквально. И – крак! – лопнула бутылка! На глазах. Пополам. Я рот открыл. Он меня убивать начал. Мужики отбили. Поклялись в очереди, что не прикасался я к бутылке.

Сущность молитвы не в словах, а в желании.

Молитва есть самая примитивная попытка, в самой общей и неопределенной форме, повлиять на Бытие в желаемом направлении одной лишь силой своего желания. Я очень-очень-очень хочу, чтоб было вот так – и пусть будет (Господи, Аллах, Зевс, святые духи) именно так.

Высшее Существо при молитве – персонификация безграничной возможности этому моему желанию быть исполненным. Если есть Кто-то Всемогущий Наверху – значит, все возможно, и мое моление возможно к исполнению, только бы Этот Наверху услышал и захотел.

При молитве Господь есть посредник и мультипликатор нашего желания. Мы чаем донести до Него наше малое – чтобы Он отразил его Своей мощью в реализуемое желание. Такой виртуальный посредник-реализатор нашего желания упорядочивает нашу психику и представление о мире. На уровне объяснения – это самый простой и прямой способ объяснить, почему и каким образом желаемое возможно.

А возможность придает надежду. А надежда преумножает силы.

Вера сдвигает горы. Вера означает, что иногда я могу больше, чем могу в объеме измеримых реальных своих данных. Вера приводит к более сильному, чем без веры, психическому напряжению, «выбивая» скрытые ресурсы наших сил и энергии.

Вот и солидаризуются мудрые врачи со священниками в том старинном, что если за чье-то исцеление молятся истово многие, то он исцелится вероятнее, чем при прочих равных тот, к кому равнодушны.

Молитва есть форма желаемого энергетического воздействия на Бытие. Обычно это слишком слабое воздействие, ничего не в силах изменить. Но иногда, но исходя от некоторых, но вместе, – с этим стоит считаться.

Более или менее примирились с осознанием паранормальных способностей экстрасенсов, двигающих предметы силой… чего? мысли? это даже не мысль – но вот такое не то желание, не то представление, не то мысленный посыл. А в общем – энергетическое воздействие, которое можно измерить в джоулях, килограммометрах и калориях.

Более или менее привыкли к понятиям, бытовым, но вполне определенным, «энергетических вампиров» и «подзаряжающих аккумуляторах». Всем хорош человек – а через два часа общения с ним аж жить не хочется, упадок всего и полежать бы. А другой – циничный негодяй, но рядом с ним как-то делаешься веселей, увереннее в себе, энергичнее, – словно подкачали тебя, как мяч до звона.

Можно бесконечно продолжать о тибетской медицине, о насылании порчи и сглаза, об улавливании мыслей и внушении мыслей на расстоянии, и многом другом. Но. Главное. Очень простое.

Люди молились всегда. Значит уже, что-то в этом есть. Молитва – одна из форм полагания мира цельным и взаимосвязанным, и полагания человека способным влиять на этот мир за пределами понятных и объяснимых ему способов.

Проводя прием в каратэ, боец «давит орех» под ложечкой, выстреливая импульс в работающую группу мышц. Настоящий мастер делает это, выдавая поражающий энергетический импульс, «кимэ», без механического напряжения мышц, без механических усилий: касание плеча – и детина рушится на колени.

«Мировое общественное мнение» утверждало, что когда советский претендент на чемпиона мира по шахматам Карпов проигрывал матч антисоветскому претенденту Корчному, из-под Москвы привезли группу неизвестных. Сидя в первом ряду зала, неизвестные буквально путали Корчному мысли и глушили голову, доводя до истерик.

Хороший кольт, подкрепленный молитвой, действует лучше, чем просто хороший кольт.

То есть. Люди всегда. Влияли и знали. Что взаимосвязь всего и причастность человека к этому всему. Выходит за пределы объяснимого непосредственной связью, постижимой органами чувств. Это традиционно; общеизвестно; банально.

Систематизировать банальное так, чтобы сами напрашивались выводы столь же явные, сколь оригинальные, – вот в чем вопрос, тот самый, ага.