— А поддержка РКЦ и « Иннополиса» — это инвестиции или пожертвования?
— Инвестиции в науку могут делать только монополии или государство, потому что инвестиция в науку действует таким образом: вы забрасываете деньги вот здесь, а они появляются в виде результата где-то там. Если инвестиций в науку не будет — не будет даже возможности использовать технологии, не то что создавать.
Монополии — это не страшно, потому что они всё сгребают со своего рынка. Государству тоже такой метод подходит: оно инвестировало в науку, потом появились стартапы на территории этого государства, эти стартапы заплатили налоги, какие-то из них выросли в компании и так далее. Частному бизнесу инвестировать в науку очень тяжело. И по причине долгого цикла, и, самое главное, даже если вы создали что-то новое, не обязательно, что оно в том месте, где вы создали, выстрелит. Например, самые успешные инвестиции для американского правительства — это инвестиции в науку, а чуть ли не единственный успешный пример частных инвестиций на глобальном уровне — это монополия Bell Labs. Как только монополию разбили, инвестиции перестали быть эффективными, Bell Labs закрылась. Если коротко — инвестиции в науку очень выгодны для монополий и государства, они намного выгоднее, чем инвестиции в технологии, в создание продукта. В разы! На эту тему есть много экономических исследований.
А меня, как я уже говорил, интересует получение не просто прибыли, а новых знаний. Получение новых кадров в сфере ИТ и квантовой физики соответствует моим интересам. Мне кажется, что и «Иннополис» может быть лучшим по ИТ, а Физтех — и по ИТ, и по квантовым технологиям, так что их поддержка дает синергетический эффект. Хорошие исследования, проводимые отличными учеными, породят в будущем успешный бизнес где-то в этой сфере, и я, наверно, успею с ним поработать.
Я также осуществляю поддержку науки через образовательные проекты, например, Parallels работает с вузами. Для него выделена базовая кафедра на Физтехе, на которой обучается несколько десятков студентов, но они занимаются наукой. Может быть, у этой науки проглядывают черты прикладного характера: для научного проекта надо алгоритмы придумывать, учиться работать с оперативной памятью, сетью или учитывать использование электроэнергии. Но это научный проект, по нему пишутся статьи. Разница в том, что результат научных исследований — статьи, разработки технологий — патенты, создания продуктов — получение прибыли. Студенты должны заниматься наукой, а не стартапами — тогда из них получатся специалисты высокого класса.
Если говорить про эндаумент, то главная причина благотворительности в том, что с некоторого момента понимаешь: больше денег тебе просто не нужно, их в могилу не унесешь. Стимулов делать взносы именно в эндаумент РКЦ несколько. Есть выражение, что все беды мира — от недостатка знаний. Поэтому благотворительность, которая идет на создание новых знаний, — самая эффективная. Квантовая механика — самая любопытная область исследований на данный момент. Это любопытство может привести к бизнесу — если вы участвуете в эндаументе, то какие-то знания и контакты могут оказаться в сфере ваших деловых интересов.
— В России сейчас бум стартапов. Как вы к нему относитесь?
— Сейчас, во время «хайпа» (бума) стартапов — и это не только российская болезнь, а всей Восточной Европы, — очень много «поделочных» инноваторов, которые делают какую-то ерунду. Зачастую на конкурсах стартапов, в жюри которых меня приглашают, нет ни одного нормального проекта!
И есть две причины такой ситуации. Во-первых, из-за хайпа стала популярной игра «Я — стартапер». А во-вторых, у нас недостаточно инвестиций в российскую науку. Способных придумывать новые технологии становится меньше — пять лет назад процент технологических стартапов был выше, чем сейчас. Можно подумать: «О, ну они просто молодые, когда они вырастут, у них будут технологии». Нет! Когда Facebook нанимал людей, у него был выбор из массы выпускников, получивших PhD по computer science: хочешь по базам данных, хочешь по сверхбыстрым мейл-серверам, посылающим миллиарды сообщений в секунду. И они этих людей просто наняли. Нашим стартапам этих людей взять негде, их нет. Большинство проектов со сложными технологическими деталями придуманы людьми, которые получили образование еще в умирающей советской системе. Ее больше нет, а российская только зарождается, и ей надо помочь, потому что есть недопонимание того, что науку необходимо восстановить.
Читать дальше
