Федор Раззаков - Дело, взорвавшее СССР

…Желание прославить себя на поприще кинодраматургии ты не ограничил лишь этим сценарием. Вместе со своими соавторами ты сдал киностудии сценарий «Новая земля», за который выплачено 7800 рублей (в новом исчислении). А он был забракован как совершенно непригодный. Есть и другие примеры того, что под прикрытием твоей фамилии в Ташкенте создана негласная литературная фирма, которая кормится за государственный счет, но не приносит пользы Советскому государству.

Не только киностудию, но и издательства республики ты превратил в свою вотчину. Посчитай, сколько раз и какими тиражами издаются твои произведения. Только повесть «Кашмирская песня» издавалась 7 раз отдельной книгой. Но этого тебе мало, по ней еще создан и балет.

А разве интересами литературы объясняются издания в Ташкенте произведений твоих соавторов?.. Почему из московских писателей в Ташкенте издаются и переиздаются только те, кто связан с тобой?..»

Прервем на время автора письма и попробуем, отбросив в сторону эмоции, взглянуть на эти обвинения трезво. В чем Р. Гуламов обвиняет Рашидова? В том, что тот внезапно отказался от авторства сценария «Поэма двух сердец» и передал все права на него В. Витковичу. Из этого делается вывод, что Рашидов никакого отношения к этому произведению не имеет и все это время водил людей за нос. Причем никаких фактов, подтверждающих правоту своих выводов автор письма не приводит. Например, он с порога отметает причину, которую в своем письме называет Рашидов: занятость государственными делами. Однако глава огромной республики и в самом деле вынужден был ежедневно решать сотни различных дел, а тут еще надо было уделять внимание сценарию, экранизация которого длилась уже более семи (!) лет (с 1958 года). Почему не предположить, что Рашидову надоела эта сценарная эпопея и он полностью передоверил ее решение своему соавтору?

Не менее странным выглядит и следующее обвинение — со сценарием «Новая земля». Гуламов обвиняет Рашидова в том, что деньги тот получил (если учитывать, что авторов было трое (а в тексте письма речь идет о соавторах во множественном числе), то рашидовский гонорар составил примерно 2600 рублей — типичная сумма за сценарий как для Ташкента, так и для Москвы), однако фильм поставлен так и не был. Но в чем заключается вина Рашидова? В том, что он получил деньги за свой труд — за участие в написании сценария? Или в том, что фильм не был поставлен? Однако последнее вообще надо поставить ему не в упрек, а в благодарность: будучи руководителем республики, он и пальцем не пошевельнул, чтобы «пробить» постановку своего произведения! По словам Гуламова: «Сценарий был забракован как совершенно непригодный». То есть, люди, которые забраковали сценарий, ничуть не испугались гнева Рашидова — это ли не показатель наличия демократии в Узбекистане?!

Что касается упрека по поводу «Кашмирской песни» (дескать, издавалась 7 раз), то инициатива этого не обязательно должна была исходить от Рашидова. Вспомним, как в декабре 64-го Рашидову бросили обвинение в том, что он «пробивает» себе Ленинскую премию за роман «Могучая волна», на что сам Рашидов ответил, что это не его инициатива. Ведь лизоблюдов при любой власти всегда хватает и сдерживать их порывы не каждому правителю удается. Отметим, что много позже, уже после смерти Рашидова, когда его недоброжелатели бросятся искать на него разного рода компромат, в том числе и по части махинаций в литературе, найти ничего они не смогут. Выяснится, что свои гонорары Рашидов получал без каких-либо льгот. При этом часть денег он переводил в детские дома и различные фонды.

Но вернемся к тексту письма Р. Гуламова. Далее он пишет: «В начале 1959 года, когда на Бюро ЦК КП Узбекистана обсуждалась твоя кандидатура на пост первого секретаря ЦК, мнения разделились. Против твоей кандидатуры выступил зам. Председателя Совета Министров республики академик М. Мухамеджанов. Он указал на отсутствие у тебя опыта руководящей работы в районных, городских и областных партийных органах, на твое незнание экономики республики, особенно сельского хозяйства. М. Мухамеджанова поддержали другие, в том числе и я. Поскольку мнения «за» и «против» твоей кандидатуры разделились поровну, тебя попросили высказаться по этому вопросу. Ты примкнул к тем, кто «за», и так стал первым секретарем ЦК…»

И снова прервем автора письма для небольшой ремарки. Стенограмма того заседания приведена (пусть и не полностью) в первой части этой книги. Из нее совершенно не выходит, что дебаты на Бюро были жаркими и что мнения жестко разделились. Наоборот, за Рашидова однозначно высказались практически все присутствующие, а М. Мухамеджанов с оговоркой: дескать, у него слабое здоровье. Что касается самого Р. Гуламова, то он сказал о Рашидове следующее: