Дмитрий Верхотуров - Суворов врет! Потопить «Ледокол»

Более того, практически вся индустрия в довоенной Румынии принадлежала иностранному капиталу. В нефтяной промышленности доля иностранного капитала составляла 91,9 %, в металлургии — 74 %, в газовой промышленности и электроэнергетике — 95 %, в химии — 72 %, в лесной промышленности — 70 % [192] Там же. P. 61. . Фактически Румыния не контролировала базовые отрасли своего хозяйства, и все решения об их развитии принимались за пределами страны, в основном в Париже и Лондоне.

Потому совершенно неудивительно, что Германия отказалась помогать Румынии в 1940 году, ограничившись только зашитой своих экономических интересов, на которые СССР и не посягал. К тому моменту это была давно сложившаяся практика.

Единственной отраслью, которая реально была основой для развития довоенной Румынии, было только сельское хозяйство. Потому-то румыны так вцепились в Бессарабию, которая была крупным аграрным районом с товарным сельским хозяйством, и все 20 лет, с момента оккупации Бессарабии до момента возвращения ее в СССР, румыны пытались превратить ее в свою аграрную колонию. Румынская политика в отношении Бессарабии очень сильно напоминала польскую политику в отношении Западной Белоруссии и Западной Украины.

Но была и существенная разница. Колонизация Бессарабии у румын столкнулась с серьезными препятствиями. Дело в том, что сразу после провозглашения Молдавской народной республики в декабре 1917 года бессарабские крестьяне при активной поддержке большевиков взялись за аграрную реформу. До революции Бессарабия была весьма типичной страной, в которой землевладение было поляризовано. Помещики владели 948,7 тысячи гектаров земли, а все крестьяне — 1177,7 тысячи гектаров земли. Крестьянское землевладение было мелким и едва позволяло, даже при весьма высоком плодородии земель, прокормить земледельца.

В считаные недели после революции положение кардинально изменилось. От помещичьего землевладения осталось только 38,5 тысячи гектаров, тогда как крестьяне стали владельцами 2,3 млн гектаров земли, т. е. более чем в два раза больше, чем до революции [193] Малинский В. Аграрная «реформа» 1918–1924 гг. в Бессарабии. Кишинев: Госиздат Молдавии, 1949. С. 6. . Кроме помещичьих земель, крестьяне конфисковали и разделили 430 тысяч гектаров церковных и монастырских земель. Когда румынские войска в середине января 1918 года оккупировали Бессарабию, то они обнаружили, что помещичья и монастырская земля уже поделена между крестьянами.

Румынские власти такой поворот событий не устраивал, и они почти сразу же стали заниматься отъемом земли у крестьян и возвратом ее помещикам. 21 февраля 1918 года правительством независимой Молдавской демократической республики была выпущена «аграрная инструкция» по частичному возврату земель помещикам от 100 до 600 десятин, а также всего инвентаря и скота, конфискованного у помещиков при разделе имений. Остальная бывшая помещичья земля оставалась у крестьян и оформлялась как аренда у государства. «Нужно перевернуть представление крестьян о земле и внушить им, что они арендуют ее у государства», — заявил в феврале 1918 года премьер Молдавской демократической республики Пантелеймон Ерхан [194] Цитируется по: Малинский В. Аграрная «реформа» 1918–1924 гг. в Бессарабии. Кишинев: Госиздат Молдавии, 1949. С. 81. . В 1919 году крестьяне заплатили 29,5 млн лей арендных платежей — за 1300 тысяч гектаров.

На какое-то время это крестьян удовлетворило, однако под нажимом румын правительство Молдавской республики заворачивало в сторону интересов помещиков. Летом 1918 года право взимания арендной платы было передано обратно помещикам. Но это было только началом.

На своем последнем ночном заседании 26 ноября 1918 года Сфатул Цэрий, вместе с решением о безусловном присоединении к Румынии, принял закон о земельной реформе. Закон был составлен очень хитро. Земля одновременно обещалась и крестьянам, и помещикам, причем последним гарантировалось по 100 гектаров земли. Тонкость этого закона заключалась в том, что наделение землей должно было происходить из одного фонда, площадью в 1242 тысячи гектаров. 5 тысяч помещиков должны были получить 500 тысяч гектаров земли, а крестьяне — 642 тысячи гектаров.

Фразеология закона была весьма радикальной и обещала землю крестьянам: «Такими приемами обеспечивалась внешняя радикальность закона об аграрной «реформе» в Бессарабии: одна и та же площадь земель включалась одновременно и в фонд, обещанный крестьянам, и в категорию земель, возвращаемых помещикам!» — пишет В. Малинский [195] Малинский В. Аграрная «реформа» 1918–1924 гг. в Бессарабии. С. 88. . Но фактически этот закон предусматривал перераздел уже разделенной земли, с отъемом у крестьян и передачей ее обратно помещикам.