Александр Наумов - Спецзона для бывших

Потом мы занялись коробкой с деньгами. Вынесли во двор, и вдруг обнаруживаем, что в багажник коробка не помещается. Заталкиваем на заднее сиденье! Сажусь за руль и не могу завести машину – не заводится! Завелась только минут через двадцать. Выезжаем за ворота банка, и через пятьдесят метров та же проблема – двигатель! На этот раз заглох окончательно. Причем мы остановились прямо перед зданием УВД – перед воротами в увэдэшный двор. Дело в том, что здание банка и здание УВД находятся на одной улице и один забор делит прилегающую территорию на два двора.

К нам подходят сотрудники УВД, обращаются:

– Ребята, уберите свою машину, она проезду мешает.

Объясняем, что мотор заглох. А со двора не может выехать милицейский уазик – сигналит нам. С улицы подпирает другая милицейская машина – не может въехать во двор. Стоим в таком автомобильном кольце и не знаем, что делать. Опять подходит сотрудник УВД, заглядывает в салон, интересуется:

– Что, ребята, телевизор купили?

– Ага…

В конце концов сами же сотрудники УВД, взяв мою машину на буксир, отвезли нас и два миллиона украденных долларов на одну из стоянок. И мы стали думать, что делать дальше. Наш план сорвался – мы хотели уехать на моей машине на Украину, до которой от нашего города шесть часов пути. Вадим говорит: «У меня есть одна знакомая. Пойдем к ней, дадим денег, пусть купит нам новую машину». Мы добрались до этой знакомой, а потом вместе с ней поехали в деревню к ее родне, чтобы там какое-то время пожить.

На следующий день по телевизору показали наши фотографии. Однако нас разыскивали не как преступников, а как свидетелей преступления. По версии УВД, некие преступники совершили кражу денег из банка, а нас взяли как заложников и увезли в неизвестном направлении. Получалось, что мы были вне подозрений.

Виталий закончил свой рассказ. Спрашиваю, как же следствие вышло на их следы.

– Часть денег мы решили обменять на валюту. Дали деньги этой женщине – знакомой моего друга. Она пошла в один из пунктов обмена валюты. А этот пункт оказался обменником того самого банка, который мы ограбили. Женщину задержали и допросили. А потом в деревню приехал СОБР. И нас арестовали.

О чем-то вспомнив, мой собеседник всплеснул руками:

– Вообще громкое получилось дело. В газетах писали, что последний раз в нашем городе банк грабили двести лет назад.

– На что ты хотел потратить деньги?

– Собирался купить новую квартиру родителям. Хотел помочь родной тетке в деревне, где ей не платили зарплату четыре года. Хотел помочь материально сестре, которая замужем за военным. И себе тоже хотел купить квартиру.

Еще о чем-то подумав, Виталий решительно резюмировал:

– Вообще-то у нас с подельником все бы срослось, потому что в УВД нас считали погибшими при исполнении.

– В самом деле?

– Ну да, так считали. В том смысле, что кто-то ограбил банк, а нас, сотрудников вневедомственной охраны, убили и трупы спрятали. Мы даже попросили знакомую моего друга отнести в УВД табельное оружие – автомат и пистолет. Ведь мы ограбили банк, находясь при исполнении. Оружие было при нас.

– Отнесла?

– Да, отнесла. Сказала, что нашла в лесу.

– Ей поверили?

– Поверили.

Обведя взглядом радиоузел, Виталий произносит:

– А в колонии со мной произошла парадоксальная вещь. Здесь ко мне относятся как к человеку. Понимаете?! Мне приносят аппаратуру, я ремонтирую, значит, кому-то нужен, а главное, меня уважают. А на воле было самое настоящее болото. На службе не было роста. И не было человеческого отношения к сотрудникам. Вот в чем парадокс: в зоне я вдруг почувствовал, что кому-то нужен, а на воле такого чувства у меня не было.

В 2005 году в Москве состоялся громкий уголовный процесс по делу «черных риелторов», промышлявших на незаконном приобретении и последующей перепродаже квартир одиноких москвичей. Следователей, занимавшихся этим делом, поразили не только масштабы махинаций, но и необыкновенная дерзость преступников. Впоследствии выяснилось, что мошенникам помогали профессиональные служители Фемиды – несколько судей районных судов Москвы.

Осужденный О.

– Я – бывший судья Бутырского межмуниципального районного суда Северо-Восточного административного округа города Москвы. Рассматривал исключительно гражданские дела. Работал в период с 1989-го по 1998 год. В 1998 году мои полномочия прекратили по ходатайству Генеральной прокуратуры. В 1999 году было предъявлено обвинение. Вначале по статье 159-й. В 2002 году было предъявлено обвинение по 210-й, в 2004 году было следствие закончено. В 2005 году состоялось решение суда, по которому я был признан виновным.