Дэвид Уайз - Охота на «кротов»

Другие сотрудники советской разведки, ушедшие на Запад после Носенко, заявили, что, насколько им известно, Носенко был действительным перебежчиком. Например, полковник КГБ Виктор Гундарев, перебежавший на Запад в Афинах в 1986 году, сказал автору этой книги в июле 1989 года следующее: «Носенко был настоящим перебежчиком. Когда я в 1964 году учился в Высшей школе КГБ, там говорили о нем как о предателе. Конечно, это могла быть и тайная история. Я не знаю» Справедливости ради следует отметить, что другие перебежчики, вероятно, не имели ценной и подробной информации о Носенко. С другой стороны, согласно высказываниям бывших высокопоставленных сотрудников ЦРУ, ни один последующий перебежчик не представил сведений, которые подвергали бы сомнению искренность намерений Носенко.

Было действительно весьма странно, что советскому человеку бывшему сотруднику КГБ, разрешили читать секретные досье ЦРУ В защиту этого Скотти Майлер, в прошлом ключевая фигура в штате Энглтона, заявил, что Голицыну показывали дела не в их «чистом» виде, а предварительно «обработанные» варианты, из которых были исключены некоторые особо секретные материалы. Однако Майлер сказал, что только в 1969 году, когда охота на «кротов» шла полным ходом, ему дали указание «обрабатывать досье» «До этого времени я не имел отношения к делу, сообщил Майлер. — я не знаю, что происходило раньше»

Термин «крот» для обозначения агента проникновения, внедренного в какую-либо противостоящую разведслужбу или правительство» популяризировался писателем Джоном Ле Карре в его детективных романах и до некоторой степени проник в словарь настоящих шпионов. Большинство офицеров ЦРУ предпочитают термин «проникновение» Впервые его использовал в разведывательном контексте сэр Фрэнсис Бэкон в истории царствования короля Генриха VII, изданной в 1622 году* «Он внимательно и либерально относился к получению достоверной информации из всех чужеземных краев… Что касается его секретных агентов, которых он использовал как внутри страны, так и за границей чтобы с их помощью узнать, какие махинации и заговоры плелись против него, в его деле это было, вне всякого сомнения, необходимо; он тоже имел таких же «кротов», постоянно «копавших», чтобы тайно навредить ему». Bacon F. The History of the Reign of King Henry the Seventh. — Indianapolis, 1972.— P 243. Однако Бэкон использовал слово «кроты» в смысле «диссиденты» или «оппоненты». В современном толковании оно означает лицо, осведомляющее иностранную разведывательную службу.

Помимо других обязанностей группа всегда ответственна за выявление проникновений в ЦРУ, но поиск «кротов» стал ее основной функцией после перехода Голицына на Запад.

Поскольку Эванс бегло говорил по-французски, Энглтон нередко использовал его как посредника, когда имел дело с Марселем Шале, начальником Управления по контролю за территорией — французской службой внутренней безопасности.

В тот период у ЦРУ было две «базы» в Мюнхене: пуллахская «база» в штаб-квартире генерала Рейнхарда Гелена, которого ЦРУ поставило начальником независимой разведывательной организации, впоследствии ставшей западногерманской БНД, и мюнхенская оперативная «база», возглавляемая Дэвидом Мэрфи, которая проводила операции независимо от организации Гелена.

Этот криптоним, произносившийся как «Ханутол», звучал как лекарство от насморка, но явно был каким-то акронимом. Один бывший сотрудник ЦРУ сказал: «Джим собирался завоевать ФБР и особенно Гувера, чтобы сотрудничать в охоте на «кротов». Он остановился на слове «Хоунтол», поскольку оно включало первые две буквы фамилии Гувер (по-английски Hoover) и некоторые буквы имени Голицына — Анатолий». Согласно Майлеру, этот криптоним использовался и англичанами, которые, конечно же, усердно трудились в поисках своих собственных «кротов».

По словам Хегге, это было нечто большее, чем простое соперничество в военное время. «Брюн не доверял Эвангу, который был членом радикальной' студенческой группы «Мот Даг» («Перед рассветом»), и считал его советским «кротом». Это сильно огорчало тогдашнего премьер-министра Пера Бортена, члена центристской партии, в своем роде Гарри Трумэна, правда, безмозглого человека, отличавшегося сильно развитым стадным чувством, который не мог выносить, что два его начальника разведслужбы даже не разговаривают друг с другом. И это дело, несомненно, послужило причиной для довольно крупного скандала в тогдашнем правительстве».