Отар Кушанашвили - Я и Путь in… Как победить добро

Пока Елка изображала Ника Кейва в юбке (она долгое время сочиняла и исполняла ультрамодное, лишенное души), от нее заходились в восторге андеграундные журналы, нахваливая ее татуировки.

Теперь, разумеется, татуировки мы прячем и выглядим как безусловная великосветская фифа, напирающая на мраморную величественность.

А Джамала вплоть до манеры поведения такой – величественной – всегда и была; из всех троих она более других убеждена, что несчастная Эми Уайнхаус «тленья убежит».

Земфира по-прежнему лучше всех (если оценки здесь вообще употребимы) поет о кромешной безнадежности. И стихи о том же слагает. Она стала такой, о ком Цветаева написала: «Сдержанный человек – значит, есть что сдерживать». Стиль жизни таков: соблюдение баланса в частной жизни, несоблюдение баланса на сцене; сцена – главное. Они все «безнадежно музыкальные» (так о себе говорила несчастная Эми У.). У каждой богатая биографическая база, но, слава Богу, все трое бегут, чураются сентенций. И от других сентенций не принимают.

Не понимают песни, где целое подчиняется части с припевом: «Войди в меня!»

Они не заставляют вас искать в их песнях потаенные глубины и мифологические основы. Тем более, что, кроме как у Земфиры, эти субстанции там и не ночевали.

Однако!

Все три кисейные б. доказывают, что нельзя жить в гармонии с хаосом, это чревато погружением в безумие.

Все три никого не наставляют; просто поют непросто.

О том, что жизнь без страданий или состоящая только из страданий – саморастрата.

Я очень надеюсь на этих трех Женщин-в-Большом-Городе с их версиями выстраданного – или еще нет – счастья.

Отар Кушанашвили: Российская поп-музыка погружается в безумие

Вы не замечали, что те, кому дали отставку, кто остался не у дел, много и неистово хорохорятся? И только дай им шансок – изображают из себя многозначительных персонажей. Тогда как на поверку это самовлюбленные перезрелые манкурты.

У большинства из них неискоренимая любовь к причастиям страдательным. Так, эпоху спустя выясняется, что они способны были изо льда делать порох и виски, просто им не дали.

Мне пришлось все это лицезреть и выслушивать, когда я по заказу, корысти ради (иначе б ни за что туда не окунулся), делал обзорный материальчик о русском поп-мейнстриме. Говорили все: от Виктора Рыбина до Натали; от Алены Апиной до Ромы Жукова; от Криса Кельми, похожего на монстра, до солисток «Тату», напоминающих робокопов; и мне было неприятно то, что мне говорили. Не только потому, что они были чертовски глупы, как, например, диджей Грув или певец и танцор Лемох, утверждавшие, что настоящая эпоха началась с них. Но и потому, что чертовски неуважительны по отношению друг к другу.

Витас, самый популярный, как думает он, певец в Китае и городе Луганске (как думаю я), вообще считает, что в русской поп-музыке после его «Оперы № 2» – это где он с жабрами и всё взрывает голосом – ничего не было, нет и не будет.

Но группа «Градусы» считает, что Витас – гон… то есть белая ленточка в трактовке ВВ, а сами они, несмотря на мнения безвкусных людей, революционеры.

Татьяна Буланова не желает признавать «Градусов»: «Это всё не то, души нет».

Саму Татьяну Буланову из опрошенных певицей признает только Лолита Милявская, и то, видимо, по дружбе.

Кто дружит с Алёной Свиридовой и с кем она, выяснить не удалось.

Была надежда, что с Максом Леонидовым, но он, как оказалось, всех поголовно считает «порхающим дерьмом», а Стаса Михайлова и Елену Ваенгу – позёрами, каких свет не видывал.

И поделюсь наблюдением, что все они, включая конфиденциата, медленно и неумолимо погружаются в безумие.

Я видел в Ваенге по первости субтильное, беззащитное, рафинированное создание и бросился ей на выручку, когда Евгений Гришковец обозвал ее воплощением пошлости.

Как же, доложу я вам, я ошибался. Елена способна дать вам по шее здесь и сейчас, если надо будет. Она отшила Илью Резника, высказалась в том духе, что не понимает, почему не покалечены участники «Дома-2» с Ксенией Собчак во главе, народной артистке посоветовала научиться петь, прежде чем открывать рот, и потом, я очень боюсь людей, безостановочно ссылающихся на Господа Бога.