Отар Кушанашвили: Я и Путь in… Как победить добро

– Так не понравилось быть женатым человеком?

– О бывших женщинах я говорю или хорошо, или никак. Если ты предъявляешь претензии к той, которая девять месяцев под сердцем носила твое дитя, ты чмо и ублюдок!

В моем единственном браке все начиналось красиво. Помню день, когда мы расписывались с Машей: шел дождь, и мы танцевали под ним во дворе. Ради нее мотался по разным городам, за 500 долларов вел какие-то презентации. Я маниакально много работал и построил для семьи пятиэтажный дом в подмосковном поселке Булатово. Мы прожили вместе около 10 лет…

– А потом она из ангела превратилась в ведьму?

– Нет, просто у Маши появилась на стороне какая-то голливудская история, я стал ее раздражать, мы ругались. Однажды вечером наш сын Федор, ему года два с половиной было, полез в холодильник за сосиской. Кушать хотел, а Маша его ударила по лицу. Был конфликт, и она сказала мне: «Да пошел ты! Ты здесь лишний». Когда мы разводились, в зале суда услышал, что я – ничтожество. Было невыносимо больно, я плакал на глазах у всех. Для грузина разрушенный брак – это конец жизни! Но самое страшное, что дядю Федора, ему седьмой год идет, я уже несколько лет не вижу. Я готов унижаться, лишь бы общаться с ним, но Маша не дает.

Я переборщил, обеспечивая свою родню.

– А как складываются отношения с остальными детьми?

– Мои 13-летние близнецы Георгий и Николоз живут в Киеве, могли бы видеться, но их мать тоже не хочет, чтобы я с ними общался. С остальными встречаемся: собираю их где-нибудь на семейный обед в ресторане и под соусом «хи-хи-ха-ха» веду нравоучительные беседы.

– Дети все в папу?

– В каждом есть что-то от меня, видимо, отношение к жизни через гены передается.

Он чувствует свою миссию, и я невероятно этим доволен. Младший Даниил вообще чистый слепок с меня, такой же искренний. Приходит к нему сестра Даша в гости, он к ней подбегает: «Машинку принесла?» И если нет, сын сразу спрашивает: «Пап, когда она уйдет?»

– Алименты всем детям платишь?

– Для меня важно, что они едят на завтрак, во что одеты. Поэтому и детей всех содержу, и их мамам помогаю, когда могу. Вот сейчас одна из бывших звонила: она в Ростове разбила машину. Я очень ее обижал, поэтому буду всегда решать ее проблемы и давать деньги.

– Говорят, ты еще и кучу родственников в Москве содержишь?

– Болезненная тема. Многие годы я полностью обеспечивал 24 человека – кормил, поил, снимал всем жилье. Пятеро наконец-то нашли работу, остальные пока висят у меня на шее. Я переборщил, но не умею говорить «нет» семье.

– Самому на жизнь что-то остается?

– Я живу в съемной квартире в Медведково. Думаю, что пройдет немало времени, прежде чем куплю что-то свое. Я не умею копить – лучше устрою для своих друзей праздник, пусть всем будет хорошо. А еще Дашка мечтает, чтобы у нее была свадьба, как у Кейт Миддлтон. Вылезу из кожи, но постараюсь!

Текст: Ольга Киц-Ковязина

Клуб бывших

У Отара семеро детей от шести женщин. Вопрос о возрасте отпрысков заставил его задуматься. С помощью старшей дочки Даши вспомнил и сказал: «Спасибо, кстати, что напомнили… Надо им всем алименты послать!»

Наталья Мельник родила Отару дочку, в этом году 16‑ЛЕТНЯЯ ДАША заканчивает школу в Москве.

Ольга Курочкина в Киеве воспитывает 15-летних близнецов Георгия и Николоза.

У Елены Ростовцевой от Отара 13-летняя Арина.

Юрист Мария Якимова была единственной официальной женой журналиста. Она – мама 6-летнего Федора.

Юрист Ирина Киселева растит 3-летнюю дочку Эллину.

Нынешняя гражданская жена Отара – Ольга Фролова, их сыну Даниилу два года.

Прости

Я помню ее дерзкую улыбку в первый день, и ее слезы в последний. Ее смех в первый и – после слез – выражение ледяное, как будто, листая каналы, переключился со жгучей мелодрамы на скучное интервью надменного политика, участвующего в вашей жизни только секундным «зырком» лживых глаз.

Она меня любила, я ее тоже, но я и других хотел любить: сил было много, глупости – вагон, бессердечия не меньше, и все силы тратились на жестокие художества, известную дребедень самоутверждения.

И лгал беспрестанно, преувеличивая свои добродетели (якобы все время, пока манкировал ею, я спасал человечество), делал ее своими россказнями все более и более печальной.