Олег Мороз - Ельцин против Горбачева, Горбачев против Ельцина

Остальным пришлось-таки отвечать на вопросы.

Естественно, журналистов прежде всего интересовало главное: сохранится ли Союз, сколько республик в нем останется, какова позиция того деятеля, к которому обращены вопросы? Ответы (они публикуются на первой полосе «Известий» за 15 ноября 1991 года) были разные, но в общем-то − внушающие некоторый оптимизм.

Борис Ельцин:

− Трудно сказать, какое число государств войдет в Союз, но у меня твердое убеждение, что Союз будет.

После, когда Союза не получится, Борису Николаевичу действительно придется «держать ответ» за эти его процеженные сквозь зубы слова, прежде всего − перед Горбачевым.

Нурсултан Назарбаев:

− Республика всегда стояла за сохранение Союза. Безусловно, не того, который был, а за Союз, который реально сегодня существует. Это Союз суверенных государств, самостоятельных и равноправных… Каким будет этот Союз в конечном счете − конфедеративным или каким-то другим, − покажет будущее.

Ну вот, обсуждали-обсуждали несколько часов, договорились, что Союз будет конфедеративным, но уверенности, каким он все-таки будет, по-прежнему нет…

Станислав Шушкевич:

− По-моему убеждению, вероятность образования нового Союза существенна.

Чувствуется речь научного работника, ученого. «Вероятность существенна…» Это как? Отлична от нуля?

Аскар Акаев:

− Присоединяюсь к коллегам. Я полон уверенности − Союз будет.

Так и видишь улыбчивое, оптимистичное лицо киргизского президента, академика «большой», союзной Академии. Впрочем, его улыбка еще ни о чем не говорит. Может, он действительно «полон уверенности», а может, и не полон. Восточный человек.

Сахат Мурадов, председатель Верховного Совета Туркмении просто ссылается на единодушное, а может, и единогласное, мнение своих коллег − республиканских депутатов:

− На состоявшемся на днях заседании Верховного Совета [республики] все депутаты высказались за то, чтобы наша республика была в составе Союза Суверенных Государств.

Ни в Туркмении, ни в большинстве других «суверенных» республик депутаты ничего не решают. Все решает один человек − руководитель, лидер, вождь. Можно даже сказать − фюрер. В большинстве случаев − бывший первый секретарь республиканской компартии. Как он скажет, так и будет.

Вице-спикер таджикского парламента Акбаршо Искандаров (потом он станет и полным спикером) также уверяет:

− Наша республика с самого начала была за Союз. После сегодняшнего заседания появилась уверенность, что он будет.

Среднеазиатские республики менее всего склонны разбегаться врассыпную. Нет, местные «элиты», конечно, желают обрести полную власть над своей территорией, послать Москву к чертовой бабушке, но в то же время и побаиваются пускаться в самостоятельное плавание. У каждой из республик экономика − дохлая, однобокая. Каждую республику волнует вопрос: выживем ли?

То, что мало кто из этих республик действительно по-настоящему «выжил», мы видим до сих пор. Нет, «элиты» повсюду процветают, но рядовые граждане, чтобы выжить, вынуждены становиться рабами-гастарбайтерами в России и других более благополучных республиках.

Когда все-таки будет подписан новый Союзный договор (если будет)? Никто этого не знает.

− У нас у всех желание двигать этот процесс, насколько возможно быстрее, − говорит Горбачев. − И вместе с тем нельзя торопиться…

«Нельзя торопиться» − это, конечно, оговорка на случай, если республики, как не раз уже бывало, будут тянуть волынку с подписанием договора. Особо торопиться с ним, в общем-то, никто и не собирается. Просто − никто толком не знает, что делать в сложившейся ситуации.

Тех, кто знает − балтийских стран, Грузии, Украины − в этой компании уже нет.

В прессе заседание Госсовета было оценено как вполне успешное, слова о хороших перспективах договора в основном были приняты на веру. Так, «Известия» констатировали с удовлетворением:

«В последнее время мало кто верил в возобновление работы над Союзным договором – по крайней мере, в ближайшем будущем. И все же сама жизнь расставляет все по местам. Многие республики пришли к выводу, что без политического союза продвигаться дальше невозможно».

Даже и спустя несколько дней «информированные источники» утверждали, что договор вот-вот будет парафирован. Называлась даже дата − 25 ноября.

Как уже говорилось, Кравчука на том заседании не было. Но он смотрел отчет о нем по телевизору. Свои впечатления он приводит в книге «Последние дни империи…»: