Олег Мороз - Ельцин против Горбачева, Горбачев против Ельцина

«Позиции изложены, пора дать оценки. Надо ставить на тайное голосование вопрос о доверии всему руководству, избранному съездом. Мы хотим получить моральную, политическую поддержку Съезда».

«О доверии всему руководству, избранному Съездом…» То есть члены «шестерки» готовы были пожертвовать и своими креслами, лишь бы избавиться от Ельцина.

Впрочем, надо полагать, они были уверены, что снова всплывут на поверхность после того, как Ельцин будет низложен.

Председательствовала Горячева. Она вновь отказалась поставить на голосование вопрос о включении в повестку дня дополнительного пункта – о внесении в Конституцию изменений, касающихся учреждения института президентства. Вместо этого предлагалось вот голосовать о доверии руководству – фактически о доверии Ельцину.

И тут произошел взрыв. Десятки депутатов с криками возмущения вскочили с мест и заблокировали подходы к президиуму и трибуне. Горячева была в растерянности, не знала, что делать. Пришлось объявить более чем двухчасовой перерыв, во время которого представителям основных политических фракций и групп долженствовало придти к какому-то согласию по вопросу о президентстве. Вроде бы предварительно до чего-то договорились. Однако в этот день – 1 апреля – этот вопрос вновь не был решен.

Съезд собирались закончить 2 апреля…

В этот день обсуждалось постановление по докладу Ельцина. Коммунисты вносили всякого рода «запретительные» поправки – запретить забастовки, не допускать проведения митингов, демонстраций и манифестаций, приостановить действие Закона о печати… Как и предусматривалось в сценарии, сочиненном на Старой площади, поправки заканчивались резкими, на уровне клеветы, обвинениями в адрес Ельцина.

Однако тут сюрприз преподнес Полозков. Он неожиданно выступил с примирительным заявлением, сказал, что сейчас не время менять руководство Верховного Совета, что коммунисты ведут конструктивную работу и если кому-то не нравится их точка зрения, он может перейти в другую фракцию.

Никто ничего не мог понять. Вести оголтелую атаку на Ельцина, на демократов и вдруг такой поворот – чуть ли не к христианскому смирению и взаимной любви. Что случилось? Многие заподозрили тут какой-то подвох. Тем паче, что в это же время в другом месте Москвы проходила I Всеармейская партийная конференция, в которой участвовали и министр обороны Язов, и президент Горбачев. Тональность выступлений на этом собрании была примерно такая же, как коммунистических речей на съезде, может быть, даже резче по своей антидемократической истеричности. Вот пассаж из выступления одного из генералов:

– Наступил тот решающий момент, когда мы, начиная от президента и генерального секретаря до рядового солдата и коммуниста, должны действовать принципиально и решительно, чтобы данной властью и конституционными методами (ну, про конституционные методы – это так, фиговый листок. – О.М.) остановить зарвавшихся безответственных политиканов, которые вместе с реакционными силами Запада пытаются взять реванш за поражение в октябре 1917 года».

Ну да, «реакционным силам Запада» «поражение в октябре 1917 года» всё никак не дает покоя. Других забот у этих «сил» нет. Спросить бы кого-нибудь из представителей этих самых «реакционных сил» (если бы удалось отыскать такого), помнит ли он вообще что-нибудь из того, что происходило в России в октябре 1917-го…

Слухи о генеральском шабаше, естественно, доходили до депутатов съезда. Возникало подозрение, что «задний ход» Полозкова, возможно, как-то связан с буйством военачальников: если кто-то решил просто-напросто устроить военный переворот, – а призыв к нему вполне можно было разглядеть за истерическими выступлениями наподобие процитированного, – тогда, может быть, и наступление коммунистов на съезде ни к чему? Может быть, напротив, лучше с помощью примирительных речей заставить противника расслабиться, усыпить его бдительность, перед тем как нанести ему серьезный, сокрушительный бронетанковый удар?..

На самом деле «примирительные интонации» в речах Полозкова, по-видимому, появились по другой причине – по причине того, что во фракции «Коммунисты России» произошел раскол. 31 марта часть ее членов во главе с полковником Руцким вышла из нее и образовала группу «Коммунисты за демократию». Стройные ряды коммунистов-фундаменталистов начинали редеть, хотя и не утратили еще боевой дух и желание строго следовать сценарию, написанному на Старой площади.