Характерно, что сотрудники 5-го отдела ГУВД Москвы свои действия объясняли вступлением в силу Закона "О противодействии экстремистской деятель- ности", ссылаясь на таинственное приложение к этому закону — список запрещенных книг, якобы "лично заверенный президентом Путиным". Действуя как бы от имени Путина, милиционеры потребовали убрать с лотка книгу писателя Эдуарда Лимонова, который, по их разумению, также "запрещен"…
Наша газета много раз писала о том, что вновь принятый закон не только станет инструментом власти в борьбе с инакомыслящими и политическими противниками, но также приведет к разного рода несуразностям и нелепостям. Так, факт конфискации книжки давно закончившего земной путь германского диктатора сегодня выглядит более чем смехотворно. Как известно, книга "Моя борьба" Гитлера была переведена на русский язык и издана в СССР ограниченным тиражом еще при Сталине. На протяжении всех послевоенных лет этот любопытный в своем роде документ многократно переиздавался на английском, французском, испанском языках. Печатался на китайском и иврите. Возможно, сегодняшняя российская власть предпочитает бороться с призраками. Или, что еще более вероятно, пытается стереть из памяти победишего фашизм народа политическую историю двадцатого века. Труды Ленина и Сталина, книги Троцкого и Черчилля, речи Муссолини и Рузвельта, дневники Франко и Салазара, равно как и стихи Мао Цзедуна,— всё это, очевидно, в скором времени пойдет под нож.
Интересно, что на словах нынешняя власть, осуждая полувековой давности практику германского национал-социализма, на деле вольно или невольно уподобляется приспешникам Гитлера. Ведь объявление публичной войны книгам, даже таким, как "романы" Владимира Сорокина,— это и есть архетипический нацизм.
Но случившееся в СП России нельзя рассматривать исключительно как результат излишнего рвения чересчур ретивых исполнителей. Присутствие "приглашенной милицией" телекамеры заставляет заподозрить здесь конкретную политическую подоплеку. Заметим, что бригада экспроприаторов книг явилась не в либеральный журнал "Знамя", где были опубликованы дневники Йозефа Геббельса, не в Библиотеку иностранной литературы, где каждый желающий может получить оригинальный текст сочинений Гитлера, но именно в Союз писателей России, который многие годы является цитаделью русского сопротивления. Ведь в фойе особняка на Комсомольском проспекте, помимо разнообразных исторической и философских сочинений, лежат книги писателей-патриотов.
Мазать русских патриотов коричневой краской — дело привычное для "демократического" агитпропа. Сравнивать русское протестное движение с фашизмом гитлеровского толка — любимое занятие идеологов и пропагандистов нынешних "реформ". Это мы, что называется, уже проходили… В репортаже, показанном в тот же вечер по РТР, как и следовало ожидать, Союз писателей России был представлен в качестве гнезда нацизма При этом при съемках применялся и был использован в передаче особый технологический прием — так называемый "рыбий глаз". Что это: изобретение Попцова и Сванидзе, или просто плагиат методик министерства пропаганды Третьего рейха? Так или иначе, люди, попавшие в фокус такой камеры,— в данном случае это были пришедшие на помощь русскому книготорговцу писатели — были представлены в искаженном нечеловеческом облике, напоминающем деформированные физиономии олигофренов.
В момент, когда писателю Анатолию Яковенко милиционеры пытались заломать руки, когда оператор бесстрастно сопровождал своей "хитрой" камерой движения участников спровоцированного конфликта, в большом запыленном окне особняка, как мне показалось, мелькнуло искаженное ненавистью лицо Сванидзе, который, возможно, пришел сводить давние счеты с Союзом писателей России и его обитателями.
“РУССКАЯ ИДЕЯ” СЕРГЕЯ ГЛАЗЬЕВА
Александр Проханов
12 августа 2002 0
33(456)
Date: 13-08-2002
Author: Александр Проханов
“РУССКАЯ ИДЕЯ” СЕРГЕЯ ГЛАЗЬЕВА
Так было в Чернобыле. Светило чудное солнце. Изумрудно зеленели леса. Радовали глаз своими лошадками нарядные карусели. Смерть, витавшая в розовых сосняках, над пшеничными полями, в белоснеж- ных кварталах города, была невидима и беспощадна.
Сегодня в России не заметишь чужих солдат и полевых комендатур, но такое чувство, что Родина оккупирована. Нет публичных расстрелов и казней, но в людях — затаенный страх. Нет репрессий и пресловутых "троек", но половина народа гниет в туберкулезных тюрьмах. Нет газовых камер, "расказачиваний" и "раскулачиваний", кровавых берлинских и сталинградских сражений, но население тает по миллиону в год, словно работают пулеметы. Нет цензуры на свободных телеканалах, но не услышишь родную песню, не увидишь родного писателя, не "пахнет Русью" в театрах и библиотеках.
Читать дальше
