Андрей Паршев - Как России обогнать Америку

Панарин: А Бразилии там не было?

Паршев: Бразилии не было, да. Так что мы можем немножко поправить классиков.

Панарин: Кстати, раз уж я упомянул Бразилию, тем более саммит второй был все-таки в Бразилии — крупнейшей стране Южной Америки, почему Бразилия вошла в БРИК? Это чем обусловлено, с вашей точки зрения?

Паршев: Ну, Бразилия, например, выпускает гражданскую реактивную авиацию. Вот мы не выпускаем сейчас. Ну, чего тут говорить?

Панарин: А еще что она выпускает?

Паршев: Ну, и, кроме того, это большая страна по площади, по численности.

Панарин: По населению.

Паршев: По ресурсам. И она достаточно динамична. То есть, сейчас она, в общем, еще, конечно, не сравнялась с Японией, но, в общем-то, это уже — Страна. Конечно, отчасти она добавлена туда, чтобы была страна из Латинской Америки.

Панарин: То есть это некий новый центр силы? Американский?

Паршев: Понимаете, это некоторая политкорректность всего мира, чтобы не было сконцентрировано все.

Панарин: В Азии и в Европе?

Паршев: В Евразии, да.

Панарин: Так. Ну, и вот, ваш взгляд? Саммит практически завершился. Есть несколько заявлений. Решено, что уже третья встреча лидеров состоится в Китае, по инициативе Китая. То есть, можно сказать, что эта организация уже, наверное, состоялась?

Паршев: В общем, наверное, состоялась.

Панарин: Безусловно. И вот они сформировали, по сути, новую систему. И сейчас страны БРИК — они же требуют некоего перераспределения голосов?

Паршев: Это объективное требование базируется на объективных причинах.

Панарин: Справедливое требование?

Паршев: Вполне справедливое. Дело в том, что то, что доллар стал такой мировой валютой, это объяснялось вполне объективными причинами, потому что в конце Второй мировой войны Америка и была основным производителем в мире.

Панарин: И доллара, в том числе?

Паршев: И доллара, да. Естественно, доллар — это же ведь как бы, так сказать. За доллар можно было купить американский товар — вот это самое главное. И хотя, например, такой же мировой валютой был объявлен фунт стерлингов, он, в общем, не потянул эту функцию.

Панарин: А вот сейчас доллар перестал тянуть или нет, Андрей Петрович?

Паршев: Вот в том-то и дело, что перестал. Потому что уже, если мы возьмем сферу материального производства, то Соединенные Штаты уже явно, так сказать, не котируются на мировой арене.

Панарин: А вы могли бы привести какие-то цифры для наших уважаемых радиослушателей? Вот как они перестали котироваться?

Паршев: Вы знаете, так вот сейчас, навскидку не скажу.

Панарин: Скажите, а на первом месте все-таки Китай, да?

Паршев: Вот там они как-то с Германией.

Панарин: Рядышком?

Паршев: «Ноздря в ноздрю», потому что Германия по объему, естественно, гораздо меньше, но по стоимости она производит очень много всяких уникальных вещей, которые, в общем-то, Китай пока еще, так сказать, не тянет. Но, надо сказать, он очень активно стремится к этому. У Соединенных Штатов обратная ситуация — у них огромное отрицательное сальдо торгового баланса. То есть, очень много Соединенные Штаты импортируют и компенсируют эту разницу вот этими самыми пресловутыми «зелеными бумажками».

Понимаете, несколько лет назад еще довольно модно было говорить: «Ну и что ж, что туда идут доллары. На эти доллары покупают акции американских предприятий, американские облигации». А сейчас уже и это не говорят, потому что.

Панарин: Потому что после дефолта Уолл-стрита, по сути, нечего покупать.

Паршев: Ну, а что покупать? Покупать акции американских предприятий, которые производят ничего?

Панарин: А как вы считаете, Андрей Петрович, вот ведь впереди действительно некая переговорная фаза. БРИК говорит: «Давайте как-то перераспределим». Готовы ли англосаксы, в вашей транскрипции, все-таки воспринять эти справедливые требования Китая, Индии, Бразилии и России, или все-таки они будут сопротивляться до последнего, скажем так?

Паршев: Ну, вы знаете, мы же уже говорили как раз на эту тему, что вопрос контроля за мировой торговлей, в первую очередь, но, это не только торговля, это и другие финансовые операции: и страховые, и кредитование реальной экономики, и многих других вещей, — это, в общем-то, можно сказать, причина вполне реальных войн, кроме всего прочего. Это очень серьезно.

Панарин: Это серьезный вопрос. То есть, если они не пойдут на диалог, то может быть и конфликт?

Паршев: Ну, конечно, сейчас время такое, что все-таки как-то стараются.