Андрей Паршев - Как России обогнать Америку

Главная проблема в том, что наше руководство упустило время для развития экономики. Экономика не развивается быстро, т е. изменения в худшую сторону бывают, а вот быстрые изменения к лучшему — нет. Посмотрите, сколько времени пришлось потратить китайцам, чтобы создать свою, процветающую сейчас экономику! Это первое.

Теперь — второе по порядку, но не по важности. Я предполагаю, что наше руководство не представляет себе, как добиться улучшения. Есть и третий момент. Допустим, оно знает, что делать, но на всех путях улучшения нашей экономики лежат препятствия. Я говорю о принятых на себя обязательствах, т е. мы не имеем права защищать свою экономику протекционизмом, а это — необходимое условие. Если же мы будем защищать свою экономику и прибегнем к политике протекционизма, то это вызовет крайне негативную международную реакцию. Нас будут прессовать, как Белоруссию. Кроме того, наша общественность в результате обработки соответствующими средствами массовой информации находится в некоторой оппозиции к идее протекционизма. Иными словами, тут возможны конфликты и внутри, и вне страны. Вот в чем проблема.

Рассуждения же о том, что главное — это прописать в бюджете повышение зарплат, а если это не удастся реализовать, то виноват министр финансов, напоминают мне один армейский анекдот: «- Товарищ полковник, остановите паровоз. — Паровоз, стой, раз-два!». Если паровоз едет, то командой его не остановишь.

Показательно и то, что на конференции ВТБ «Россия зовет!» Владимир Путин выступил с достаточно громким заявлением о том, что если в Газпроме есть коррупционеры, то их нужно сажать. «Мы все чаще и чаще слышим претензии к тому, как Газпром ведет бизнес, что там какие-то коррупционные составляющие есть. Наверное, есть, но за это полиция должна ловить и сажать», — сказал президент РФ.

На самом деле, это заявление внешнего характера, оно является таким аргументом именно во внешнем споре. А спор этот между Газпромом и его контрагентами в Европе, и спор, в первую очередь, ценовой.

Если брать более широко — это конфликт экономических интересов России и европейских потребителей российского газа. В данном случае претензии, расследования, обвинения в адрес Газпрома со стороны Европы, их основная направленность — это попытка снизить отпускную цену на российский газ, как-то надавить на Россию. Поэтому в ход идут обвинения в коррупции.

Между тем, примеров «неправильного», мягко говоря, ведения дел в российской экономике не счесть. Недавно Владимир Потанин стал новым генеральным директором «Норильского никеля». По условиям сделки между Дерипаской и Потаниным, которые владеют по 25,13 % и 28,1 %, гарантом спокойствия выступила компания Millhouse Романа Абрамовича, которая выкупила 5,87 %, но фактически получит 20 %.

В нашей стране провозглашена политика «приватизации заново» на довольно высоком уровне, поэтому воспринимать эту ситуацию можно по-разному. У «Норильского никеля» случайно или специально возникла патовая ситуация: у него три владельца, которые не являются союзниками (Потанин, Дерипаска и Абрамович).

По-видимому, считается, что государство может контролировать, как идут дела на этом комбинате не в ущерб нашим интересам. Но такая ситуация не могла сложиться совсем стихийно и случайно. Она была рождена той обстановкой, когда стратегически важный актив два владельца пытались друг у друга «вытянуть».

У нас принято, что главный владелец актива ставит свою администрацию, своих менеджеров. Тем самым у него появляется возможность извлекать выгоду из предприятия не путем формирования естественной, «правильной», прибыли, из которой затем платятся дивиденды и т.д., а путем вывода ее с предприятия через «своего» менеджера. Эта главная причина, почему миноритарные акционеры находятся в таком уязвимом положении и очень трепетно относятся к тому, как эти менеджеры работают.

В данном случае с этим как раз вышла проблема. Дерипаска не хотел, чтобы менеджмент был потанинский, а Потанин не хотел, чтобы менеджмент был Дерипаски. Сейчас же все друг за другом будут «следить» и создавать компромиссную ситуацию.

Надо отметить, что это не единственный пример, когда бывшие управленцы получают «золотые парашюты». Скорее всего, это благодарность за оказанные важные услуги. Причем это не относится к параметрам, которые видны на поверхности, например, прибыли. Есть практика, когда какой-нибудь банк официально фиксирует рекордные убытки, а менеджмент, между тем, получает не менее рекордные бонусы.