Стандартное жилище состоит из кухни и двух комнат. Одно помещение — для мужчин, а точнее, для мальчишек, поскольку их отцы либо воюют, либо погибли. Вторая комната — женская. На стенах непременный атрибут восточной жизни — ковры, а кое-где даже массивная медная и серебряная посуда. Ее, связывающую с кажущейся уже такой далекой мирной жизнью, перебирают с невероятной любовью. Практически в каждой палатке журналиста «Итогов» приглашают в гости, предлагая крепкий-крепкий кофе, который надо выпивать одним глотком до самого дна чашки. Это древняя бедуинская традиция, прижившаяся во многих сирийских семьях. Самия Гамаль с семьей из 15 человек живет в лагере уже больше полугода. Две ее старшие дочери время от времени находят работу, но заработка не хватает на ежедневные потребности большой семьи. «Мы не покупаем много еды, только лепешки и овощи на каждый день, мясо или курицу мы не ели уже полгода, — рассказывает Самия. — Едим раз в день, иногда два, но это если повезет. Основная пища — суп и рис. Сирийская кухня — словно специально для бедняков. Вот наш традиционный салат фатуш — смешиваем с жесткой лепешкой все овощи, какие есть в доме, — помидоры, огурцы, перец, заправляем кукурузным маслом и лимонным соком».
Электричества в лагере нет — только генераторы, установленные в нескольких палатках, зато практически у каждого дома есть телевизионная спутниковая тарелка. Как оказалось, большинство беженцев, покидая свои дома, прихватили с собой и телевизионные антенны, которые теперь ржавеют на крышах палаток.
Днем взрослые обитатели палаточного городка уходят на работу. Совсем рядом поле, где за доллар в день под палящим солнцем они собирают лук. Работа изнурительная, но другую — пойди поищи. Раньше ее выполняли малоимущие ливанцы, но оказавшиеся в безвыходном положении беженцы готовы собирать лук за гораздо меньшую цену — дешевле примерно вполовину. Естественно, местным фермерам их нанимать гораздо выгоднее.
К настоящему времени сирийские беженцы монополизировали практически все самые низкооплачиваемые профессии. По Бейруту и другим крупным городам снуют сотни чумазых подростков — чистильщиков обуви. Их сестры торгуют на рынках зеленью, инжиром и бобами, метут и поливают улицы или просто разносят воду в кувшинах между стоящими в пробках машинами.
...Стемнело очень быстро. Застрекотали генераторы, давая в палатки тусклый мерцающий свет. Халид словно и не вставал со своего красного стула: «Ливан нам очень помогает, но я понимаю, что здесь нам не рады. На Востоке есть такая поговорка: дверь бедствий широка. Хочется уже закрыть эту дверь».
Вообще о самой войне люди в лагере говорят неохотно. Как ни странно, они не обвиняют в гибели своих родных ни Асада, ни оппозицию. Такое ощущение, что все они уже просто очень устали от скитаний и ежедневной борьбы за выживание. «Лишь бы скорее все закончилось и мы вернулись домой», — говорят они.
А где же, спросите вы, гуманитарные организации? На ливано-сирийской границе «Итоги» обнаружили две огромные палатки с логотипом ООН. Как пояснили сотрудники миссии, пока эти палатки пусты, но если удары США все-таки состоятся, здесь будет «цунами из беженцев», вот тогда, мол, этот кров пригодится. Представители ООН рассказали, что готовы открывать лагеря на территории Ливана, однако соответствующих договоренностей с правительством страны нет, а потому помощь ограничивается лишь доставкой гуманитарных грузов и контролем за эпидемиологическим состоянием потока переселенцев.
По официальным данным все той же ООН, сегодня в Ливане находится более 700 тысяч сирийских беженцев. Половина из них — дети. Беженцы уже составили 18 процентов населения страны. Притом, как говорит официальный представитель Управления Верховного комиссара ООН по вопросам беженцев Дана Сулейман, речь идет только о вынужденных переселенцах, зарегистрированных в лагерях. То есть на самом деле их гораздо больше. Действительно, если приглядеться, то обнаружить беженцев в Ливане сегодня можно практически повсюду. Они поселились под мостами в Бейруте, живут в гаражах, заброшенных цехах, в палатках. Из уст ливанских властей все чаще звучит термин «гуманитарная катастрофа». В Бейруте «Итоги» попытались получить комментарий по поводу ситуации у представителей местного министерства труда, но получили отказ. Однако на условиях анонимности один из сотрудников ведомства рассказал, что вместе с беженцами в Ливан вернулась не только безработица на низовом уровне, но и заболевания, про которые местное население уже успело забыть. Все это вызывает серьезное недовольство ливанцев. В одном из приграничных поселений недавно прошла демонстрация протеста, вылившаяся в погром с переворачиванием машин и поджиганием покрышек. Есть инциденты и посерьезнее — около 20 сирийцев не так давно были госпитализированы после нападения на их автобус неизвестных, вооруженных ножами.
Читать дальше
