Михаил Леонтьев - За Путина, за победу_NoRestriction

Так вот причем здесь Афганистан. Иран, Югославия, Белоруссия, Украина. Государство, не имеющее идеологии, либо исповедует чужую идеологию, то есть самоликвидируется как государство, либо просто не умеет видеть противника, определять, кто свой, кто чужой. Такое государство в прямом и переносном смысле постоянно попадает под «дружественный огонь». То есть расстреливает само себя. Такому государству в принципе не нужен противник, оно само себя обслужит. И кино ему, собственно, не нужно.

Олег Кашин - очень неплохой, по-настоящему талантливый журналист. То, что произошло с ним, - безусловно, мерзкое безобразие.

И Алишер Бурханович - безусловно, выдающаяся фигура в российской общественной жизни. Однако это никаким образом не объясняет того поистине истерического пиара, который всеми силами раздувается вокруг этого происшествия. Сразу оговоримся: сам Кашин ни в коей мере во всем этом не виновен, у него стопроцентное алиби. И тем более весь этот визг оскорбителен для самого пострадавшего. Чего уж больше, когда наши оперативно взнузданные следственные органы переквалифицируют обвинение в «покушение на убийство». Вот так теперь у нас убивают людей: нудно переламывая челюсти и пальцы.

Олег Кашин - очень хороший публицист. Не репортер-расследователь, не диссидент-разоблачитель. Если действительно выяснится, что Кашина побили за его публицистическую деятельность, мы будем завидовать ему нехорошей, недоброй завистью. Поскольку это будет первый на нашей памяти журналист, которого отметелили за публицистику.

Это сверхэффективная обратная связь с аудиторией. Из кашинского дела, не без участия официальных структур, сделали гигантский матюгальник. И после этого стоит ли удивляться, что к нему бросились матюгаться штатные специалисты по этой части. Профессиональные борцы за свободу - Немцов, Рыжков и компания - обвинили «нашистов» Якеменко и самого Суркова в попытке убийства Кашина. На каких нетрезвых бомжей рассчитана эта публицистика, понять сложно.

Кашин неоднократно, можно сказать, систематически и профессионально уличал именно этих политических деятелей в полном ничтожестве. При этом стоит напомнить, что означенные товарищи также не были чужды властным коридорам: один из них возглавлял аппарат партии власти, а второй трудился целым вице-премьером и гордился тем, что считается царским преемником.

В этот период некоторых журналистов также довольно ощутимо били, а убийц Холодова и Листьева не просто не нашли - их, собственно, не особенно и искали. Более того, на замечание одного такого журналиста в адрес господина Немцова о том, что он является политическим насекомым, господин Немцов не задумываясь ответил ударом в морду (вещественные доказательства доступны в Интернете).

То есть на основаниях, гораздо больших, чем бессмысленные инвективы Немцова и компании, этих товарищей следует заподозрить в организации убийства публициста Кашина. Налицо и мотив, и очевидные косвенные улики.

Уже раздались призывы разработать специальное законодательство, защищающее безопасность журналистов отдельно от прочих человеческих тварей. Невольно вспоминается фильм Юрия Мамина «Бакенбарды», где банда озверевших Пушкиных громит беззащитный город.

Не надо так с журналистами! А то господ Немцова, Рыжкова и далее по списку не спасет даже искусственная кома и третья операция на пальце правой руки.

После Манежной тысячи экспертов и трибунов с полным на то основанием заявляют: «Вот, мы же говорили!» Действительно, Манежной не могло не случиться. Более того, в данном конкретном случае все обошлось удивительно легко. Притом что и милиция проявила, можно сказать, профессиональное мастерство и собственно «фанаты» вели себя настолько деликатно, насколько это вообще возможно в этой не совсем балетной среде. То есть обошлось. Пока. Потому что рано или поздно точно не обойдется.

Поскольку контекст проблемы во всех аспектах многократно обтерт, попробуем по существу. Не открытие: самым уязвимым местом для российского общества, политической системы, вообще существования страны являются межнациональные отношения. Всякий социальный протест у нас будет политизироваться в первую очередь и в основном одним образом - как межнациональный конфликт.

То есть в своей развитой форме - как погром. Понятно, что вести диалог, всяческие дискуссии можно и нужно, наверное, до и после погрома. Во время погрома надо мочить погромщиков. Слава Богу, эта мысль как-то присутствует в сознании нашей власти. Однако с остальным большие проблемы. Потому что не всякий погром власть, в принципе, способна замочить. И не всякая власть.