Всеволод Овчинников: Тени на мосту Айои

Создать иллюзию, что не удар Красной Армии, а американские атомные бомбы вынудили Японию капитулировать, продемонстрировать устрашающую мощь нового оружия перед послевоенным миром, чтобы повелевать им, — таков был замысел Трумэна.

Встреча руководителей СССР, США и Англии состоялась в Потсдаме с 17 июля по 2 августа 1945 года. Когда сопоставляешь эти даты с графиком «Манхэттенского проекта», бросается в глаза очевидное стремление подогнать первое испытание нового оружия к началу Потсдамской конференции, а к концу ее приурочить уничтожение атомной бомбой какого-нибудь японского города.

— На нас оказывалось немыслимое давление, чтобы завершить подготовку хотя бы экспериментального взрыва, — рассказывал Роберт Оппенгеймер.

— Могу засвидетельствовать, что десятое августа всегда было для нас некоей мистической предельной датой, к которой мы любой ценой и при любом риске должны были завершить работу над бомбой, — заявлял участник проекта, физик Филипп Моррисон.

Без сомнения, для ученых, не знакомых с деталями Ялтинского соглашения, 10 августа было необъяснимым «мистическим рубежом». Но для высших политических лидеров США это была дата вступления СССР в войну, обещанная союзникам, отмечает изданная в Японии «Белая книга о последствиях атомной бомбардировки».

— Мистер Бирнс, — вспоминал о своей беседе с государственным секретарем США физик Лео Сцилард, — не доказывал необходимость применения атомных бомб против японских городов интересами обеспечения победы войне. Точка зрения мистера Бирнса состояла в том, что сам факт наличия у нас таких бомб и их демонстрация сделали бы Россию более сговорчивой в Европе.

Что же касается генерала Гровса, то он высказался впоследствии на одной из комиссий конгресса вовсе без обиняков, с солдатской прямолинейностью:

— Уже через две недели после того как я принял на себя руководство «Манхэттенским проектом», я никогда не сомневался в том, что противником в данном случае является Россия и что проект осуществляется именно исходя из этой предпосылки.

Политика США была вероломной не только по отношению к СССР, но и к другим союзникам по антигитлеровской коалиции. Красноречивый пример — операция «Обман», осуществленная против Франции.

В день освобождения Парижа вместе с первыми французскими танками генерала Леклерка в город ворвался «Джип» с американскими офицерами, не имевшими отношения ни к одной из строевых частей. У каждого из них за отворотом тужурки был приколот потайной значок: белая буква «альфа», пронзенная красной молнией.

Это были агенты «миссии Алсос» — организации по научной разведке «Манхэттенского проекта». Список европейцев, которых им предстояло разыскать, начинался с имени Фредерика Жолио-Кюри — автора важнейших открытий в области расщепления атомного ядра. Требовалось узнать: не участвовал ли французский физик в германском «урановом проекте», не имеет ли он каких-либо сведений об этих секретных работах и, наконец, нельзя ли переманить его в США.

Оказалось, что в Лаборатории Коллеж де Франс действительно занимались бомбами, но совсем иного рода. Под носом у гитлеровских оккупантов Жолио-Кюри вместе со своими коллегами мастерили самодельные мины и гранаты для отрядов Сопротивления и сражался с этим оружием на парижских баррикадах.

Агентов поразило, что ученый с первых же слов понял, с кем имеет дело. Жолио-Кюри без обиняков обругал американцев за попытки единолично завладеть атомными секретами в ущерб интересам союзников и заявил, что при первой же возможности изложит свои соображения на это счет генералу де Голлю.

Вскоре же, захватив в Страсбургском университете группу немецких ученых, «миссия Алсос» установила, что секретные германские лаборатории, занимающиеся атомными исследованиями, сосредоточены к югу от Штутгарта, вокруг городка Эхинген. В Вашингтоне схватились за голову: если бы знать об этом раньше, когда союзники определяли границы оккупационных зон! Эхинген оказался как раз в центре территории, которую должны были занять французы.

«Я вынужден был пойти на довольно рискованную меру, которая получила потом название операция „Обман“, — писал в своих мемуарах генерал Гровс. — По этому плану американская ударная группа должна была двинуться наперерез передовым французским подразделениям, раньше них войти в район Эхингена, овладеть им и удерживать до тех пор, пока нужные люди будут арестованы и допрошены, письменные материалы разысканы, а оборудование уничтожено. В необходимости последнего меня убедили встречи с Жолио-Кюри».