Пьер де Вильмаре - Досье Сарагоса

Вот поэтому, следовательно, Хубер в Берлине в 1934 году отвечает за слежку за бывшими сторонниками Штрассера и правой оппозицией, как и за их друзьями или филиалами в Австрии, пока еще не присоединенной к Германии стране. В отделе «H» Гестапо, Мюллер устраивает Йозефа Майзингера, задача которого состоит в том, чтобы следить за кадрами нацистской партии и ее филиалов…

Вопреки тому, что можно было бы предположить, это восхождение Мюллера вы-зывало сопротивление. Мы обнаружили в немецких архивах, каким бы тощим ни было там его досье, одно конфиденциальное письмо, подписанное помощни-ком гауляйтера Верхней Баварии, с ответом на вопрос, заданный 12 декабря 1936 года высшим руководством НСДАП по поводу возможного и скорейшего повышения Мюллера по службе. Зарегистрированное под номером III F-2191 / I / M / 697 и датированное 4 января 1937 г., скрепленное подписью некоего Рай-хингера, начальника отдела кадров нацистской партии в Баварии, это письмо повторяет все возражения и оговорки и рекомендует относиться с осторожно-стью к «генеральному инспектору Мюллеру, который даже не является членом партии, еще никогда активно не сотрудничал с партией или ее организациями и не имеет права носить форму подполковника СС и почетную аббревиатуру СС, что предполагается в соответствии с его функциями в Гестапо».

После этих предостережений авторы письма признают, что Мюллер «усердно боролся против левых», но затем добавляют: «Ясно, что он с таким же усердием боролся бы и против правых, если бы ему поставили такую задачу». И подчер-кивают «его огромные амбиции и его очевидный карьеризм», ведь до 1933 года «он колебался между Германской народной национальной партией и Баварской народной партией, но никогда не оказывался при этом на стороне национал-социалистов». Два других параграфа подчеркивают, что «он пробивается впе-ред, невзирая ни на что, и, пробиваясь локтями, постоянно старается демон-стрировать свою старательность. При этом не стесняется приписывать себе за-слуги других, рядясь в чужие перья»». Затем авторы подтверждают, что его же-на — дочь «важного издателя газеты «Würmtalbote» («Курьер долины Вюрма), усердного члена Баварской народной партии».

В общей сложности, делает вывод донесение, «если нельзя доказать, что он живет отдельно от его жены просто чтобы скрывать свои политические истоки, то нельзя слепо доверять ему и, в силу этого, руководство гау (округа) Верхней Баварии не может поддержать его повышение по службе».

Тем не менее, 7 января 1937 года Генриху Мюллеру присваивают звание стар-шего правительственного советника (оберрегирунгсрат) и государственного советника уголовной полиции (криминальрат).

Мы придаем такое значение этому документу из-за того, что он определяет по-ложение Мюллера в ту пору совсем не так, как писали на эту тему другие исто-рики, например, советский ученый Александр Соломонович Бланк. В журнале «Вопросы истории», номер 9 за 1982 год, как и в работе «Три магистра Черного Ордена» (1982) Бланк действительно утверждает, и это верно, что после 1934 года карьера Мюллера «была головокружительной благодаря Гейдриху», но он добавляет — и это неверно, если учитывать документ, приведенный выше — «что его высоко ценили партийная организация НСДАП земли Бавария и муниципа-литет Мюнхена».

А.С. Бланк до 1945 года служил в советской разведке и в этом качестве допра-шивал лейтенанта (унтерштурмфюрера) СС Э. Цильке, с 1934 года эксперта по расовым вопросам у Мюллера. Возможно, Цильке хотел очернить своего бывше-го начальника, ведь Бланк в своей книге делает его кем-то вроде нейтрального свидетеля, а Мюллера кем-то вроде обычного высокопоставленного чиновника, которого на его пост подталкивал Гейдрих.

В 1982 году цензура в СССР играла большую роль. Историю требовалось писать так, как желала партия. Потому в некоторых случаях приходилось повторять несказанное или обвинять одних немцев, но оправдывать других или затушевы-вать их роль.

Все те, кто сближался с Мюллером, с тридцатых годов до конца Рейха, отмечали имидж, который он старался создавать: человек из народа, поднявшийся по иерархии без протекции или помощи, но только благодаря своим качествам вы-дающегося полицейского.

Его размышления, полные презрения по отношению к так называемой «интел-лигенции» Рейха и тем его коллегам из буржуазных кругов или выходцев из университетов, сопровождались маневрами абсолютно в духе того, что об этом говорили нацисты Баварии, когда зимой 1936–1937 года они пытались сопро-тивляться его служебному росту.