Лев Сирин - Как разграбили СССР. Пир мародеров

Вот так мы и боремся! Когда мы приезжаем в регионы, то правоохранительные органы и медицинские работники этих мест регистрируют резкое снижение преступности, наркомании и самоубийств. Благодаря «Золотому витязю». Они нам сами потом присылают соответствующие отчеты. Губернатор Тамбовской области, к примеру, когда мы с ним разговорились после закрытия форума, рассказывал, что к нему подходили молодые люди и кланялись в пояс и благодарили за «Золотой витязь». Он и сам, русский мужик, тогда чуть не заплакал. Потому что увидел, как может воздействовать искусство. И молодые люди поняли, что, оказывается, есть и такое искусство.

Москва, декабрь 2010 г.

Грымов Юрий Вячеславович — российский режиссер, сценарист, клипмейкер, актер, продюсер, телеведущий. Родился б июля 1965 г. в Москве. С 1988 года в рекламном бизнесе, снял около 600 клипов. В 1996 году дебютировал в кино: «Му-му», «Мужские откровения» и др.

— Гибели Советского Союза предшествовало вторжение в привычный мир советского человека телеагрессора — рекламы. Вы, как человек, профессионально в 1990-е годы занимавшийся рекламой, отдаете себе отчет в том, что, кроме продвижения товара, реклама создает сильный душевный дискомфорт обычным людям? Идет телефильм, и в самом интересном месте он вдруг прерывается рекламным клипом...

— Вопрос не совсем ко мне. То, что реклама прерывает фильм, меня, как нормального человека, тоже раздражает. Это ужасно!..

— ...даже если в этот момент крутят Ваш ролик?

— Какая разница! Я же прежде всего обычный человек. Я за то, чтобы художественные фильмы даже на телевидении рекламой бы не прерывались. Можно крутить рекламу до и после фильма, но ни в коем случае не во время его непосредственной демонстрации. Но, опять же, я никогда не занимался бизнесом от рекламы, ее размещением в медиапространстве. Я занимался творчеством: писал сценарии, снимал клипы.

— Советский Союз обходился без рекламы, зачем она понадобилась в 1990-е? Может, нерусское это дело?

— В конце 1990-х годов был, что называется, «русский стиль» в рекламе. Мы получили массу призов... Сейчас в рекламу пришли менеджеры, и они победили. Что такое «менеджеры в рекламе»? Это люди, которые прочитали две книжки, причем американского толка: одна Дэвида Огилви, другая — «Адвертайзинг», и после этого они считают, что что-то понимают в рекламе. Но дело в том, что реклама — вещь очень узкая и сугубо национальная. В Японии не приживется американская реклама: богатейшая культура Японии не позволяет смотреть американские обои. То же самое сначала происходило и в России. Сейчас же из рекламы ушли все профессионалы, кто мог и делал что-то хорошее. Причем давно.

— То есть Ваш рекламный клип водки «Белый орел» появился в расчете на то, что люди в СССР слушали «Лебединое озеро»?

— Я создавал свою рекламу с учетом того, что у тех, кто ее смотрит, как минимум среднее образование. То есть мы понимаем, кто такой Достоевский, Суриков, Ахматова. Культурный слой был основой развития людей, с которыми мы в своих роликах должны были говорить на одном языке. Что произошло потом? Культ денег, случившийся в стране в 1990-е годы, полностью разрушил понимание своего «я», понимание того, где я родился и кем хочу остаться в национальном плане.

— Кстати, Вы не считаете, Юрий Вячеславович, что рекламу алкоголя на телевидении запретили отчасти еще и «благодаря» Вашей талантливой работе по рекламе водки «Белый орел»...

— Я был против этого запрета! Я считаю, что запрет рекламы алкоголя на телевидении не решит проблему алкоголизма в стране. Хотя на телевидении исчезла реклама алкоголя, люди все равно, извините, нажираются! Запрет рекламы алкоголя на телевидении сам по себе был сделан исключительно для галочки. Надо поднимать культуру пития в России! Люди должны понимать, что это часть трапезы, а не просто самоцель...

— ...подсказывать человеку, как выбрать качественный напиток.

— Да. Но этим в России никто не занимается.

— Что такое рекламный бизнес начала 1990-х? Могла к Вам зашиться братва в коже и потребовать назад денег за отснятый клип, который, по их мнению, не принес им прибыли? У Вас «крыша» была?

— Нет! Такого не было! Все очень просто. Я считаю, что человек, который лезет в бутылку, вылезти оттуда уже не сможет. В 1990-х годах я понял одну вещь: на любую агрессию найдется еще более сильная агрессия. Ну да, был один случай, когда человек не доплатил нам денег но каким-то своим «понятиям». Вскоре, конечно же, не за это, но он был убит. Он оказался преступником.