Гюнтер Вермуш - Афёры с фальшивыми деньгами. Из истории подделки денежных знаков

Одному из других основных действующих лиц преступного производства фальшивых денег – штурмбанфюреру Вильгельму Хеттлю было позволено создать из «предприятия Бернгард» увлекательную «документальную повесть-отчёт» по принципу «больше выдумки, чем правды».

Многие детали и взаимосвязи нацистских преступлений вокруг фальшивых денег в 40-е и 50-е годы оставались неизвестными для широкой общественности. В своё время в судебных процессах против военных преступников эти преступления играли второстепенную, подчинённую роль. Хеттль в своих «документальных» воспоминаниях утверждает, что союзники сами тормозили расследование дела о фальшивых деньгах, так как и Англия в своё время грешила тем, что сбрасывала с самолётов на территорию Германии фальсифицированные карточки на продукты питания. Он, по собственному определению, «вечный свидетель» судебных процессов против военных преступников, пишет о том, что некий американский офицер в своё время уверял его, что английские прокурорские органы сами просили американцев не углубляться в расследование афёры с фальшивыми деньгами. Шелленбергу на так называемом процессе «Вильгельмштрассе» в 1948-1949 годах за преступления против человечества (Шелленберг был приговорён к шести годам заключения, но уже в декабре 1950 г. вновь оказался на свободе), как он говорил Хеттлю, дали понять, что «операцию Бернгард» до дня немецкой капитуляции следует рассматривать как разрешённую военную хитрость.

В вышедшем на экраны в 1952 году детективном западногерманском фильме «Следы ведут в Берлин» шла речь о банде изготовителей фальшивых денег. В фильме говорилось о том, что нацистские доллары производились в концлагере Эбензее силами уголовников и принуждённых к соучастию заключённых, не имевших ничего общего с подобным промыслом. Вероятно, авторы фильма большего и не знали.

Лучше других эту историю знал д-р Вильгельм Хеттль, или Вальтер Хаген, как он назвал себя, публикуя свою книгу «Предприятие Бернгард». Он тщательно скрыл своё имя, приводя свою переписку с бывшим группенфюрером СД Вальтером Шелленбергом. Хеттль попытался, обезличив себя, интерпретировать нацистское преступление с позиций человека, для которого все происшедшее было незабываемым приключением. О 140 заключённых еврейской национальности он при этом писал так: «Крюгер собрал из концлагерей сидевших там уголовников, специализировавшихся на изготовлении фальшивых банкнот, которые, как и другие профессиональные преступники, находились в лагерях с начала войны, так сказать, на ответственном хранении… Таким образом, практическая реализация задуманной операции все больше и больше оказывалась в руках профессиональных фальшивомонетчиков». Он сам якобы настоял на том, чтобы Крюгер представил 12 особо отличившихся заключённых, в том числе и 3 евреев, к награждению «крестами» за боевые заслуги. За это явно выдуманное «благодеяние» ему пришлось позже отвечать перед нагоняющим на всех страх палачом Кальтенбруннером (обергруппенфюрер СС д-р Эрнст Кальтенбруннер, с 1942 г. шеф полиции безопасности и СД в частности, отвечал за полицейскую защиту распространения фальшивых денег; как основной военный преступник был казнён в 1946 г.), у которого, к счастью, все-таки обнаружилось «чувство юмора».

Поделка Хеттля-Хагена имела, вопреки ожиданиям автора, относительно скромный успех. Многие органы печати, правда, подхватили его клеветнические измышления. И все-таки «незапятнанный историк» просчитался, думая, что прошедшие ад концлагерей и принуждённые к противозаконной деятельности и ошельмованные им заключённые по-прежнему будут безмолвны и беззащитны. Ганс Курцвайль возбудил в Вене судебное разбирательство по жалобе на клевету. Даже Крюгер 23 августа 1956 г. счёл за лучшее дать правдивые показания в пользу Курцвайля и его товарищей по несчастью. «Я настойчиво подчёркиваю, что среди этих заключённых, за одним исключением, не было уголовных элементов или профессиональных фальшивомонетчиков». Что подтолкнуло «мастера фальшивок» к признанию? Остатки чести? Ответственность перед своей «командой», создавшей ему хоть и сомнительную, но все же громкую репутацию? Скорее всего, ни то, ни другое. Его заявление подтвердило лишь то, что уже было известно. Петер Эдель ещё 24 января 1948 г. сделал письменное заявление, адресованное бюро главы совета по военным преступлениям, которое в делах фигурировало как документ № 95 508. На так называемом процессе «Вильгельмштрассе» (1948-1949 гг.) оно не рассматривалось. В связи с «разрешёнными военными хитростями» были сняты прежде всего также обвинения в убийстве. По этому поводу в заявлении Эделя сказано: «Тяжелобольных, даже если имелись возможности для излечения, не разрешалось доставлять в лазареты. Их изолировали; если это не помогало, больных ликвидировали». Ганс Курцвайль выиграл процесс в Вене. Это была победа не только его, но и всех его товарищей по несчастью. Тем самым они хотя бы частично получили моральную компенсацию, но в очень малой степени.