Характерной особенностью политики СССР в отношении "капиталистической системы" была ее исключительная пассивность в финансовой области. Партийные вожди, после Сталина, ждали кризисов, вместо того, чтобы организовывать их. А в Китае такие вещи хорошо понимают.
И причина этого различия в том, что в ходе преобразований 50-х годов старый китайский деловой мир был не уничтожен, а лишь законсервирован в расчете на то, что он может пригодиться, или, во всяком случае, может пригодиться его специфический опыт. Под рукой у китайских руководителей всегда были люди, способные подать дельный совет: как действовать в такой-то обстановке, как решать такие-то задачи, что может и чего не может рынок, какова цена американским обещаниям и т. п. Более того, одной рукой подавляя капитализм в континентальном Китае, руководство КНР и в 60-е, и в 70-е годы способствовало развитию китайского капитализма и в Гонконге (что достаточно очевидно), и в странах Юго-Восточной Азии (что менее очевидно), и, возможно, даже в США.
Китайская внешняя экономическая империя не могла бы сложиться без этой поддержки. Как она финансировалась в период становления — вопрос непростой. Но несомненно, что экспорт из КНР по бросовым ценам через китайские фирмы-посредники в третьих странах способствовал накоплению стартового капитала. Точно так же финансировались в 50-е и 60-е годы так называемые "дружественные фирмы" в Японии. В данном случае решалась задача создания прокитайского лобби в Японии в противовес американскому. И решалась она эффективно.
Крупномасштабные вложения внешнего китайского капитала в КНР в 90-е годы — по существу и даже, не исключено, во многих случаях формально, — это возврат долга с процентами. События 1997 года показали: в КНР и в китайском экономическом мире в широком смысле слова осознано, что вовсе не обязательно становиться жертвой кем-то организованных процессов в мировой финансовой сфере, эти процессы можно организовать и самим, в своих собственных интересах. И для этого КНР ныне располагает значительными возможностями. В том числе помимо огромных золотовалютных резервов и активов в виде американских государственных облигаций, которые при случае могут быть очень полезны:
— позиции, которыми Китай располагает во внешнем китайском экономическом сообществе;
— гонконгский рынок и гонконгский доллар, хотя их потенциал в качестве канала влияния сократился после того, как он свое отработал в ходе кризиса 1997 года;
— система дружественных фирм, выращиваемых в спецзонах с тем, чтобы в конце концов иметь возможность пользоваться их влиянием за пределами Китая (создание потенциала такого влияния, вероятно, основная функция спецзон);
— система избирательного доступа иностранных фирм на китайский рынок.
В частности, фирмы, которые вкладывают деньги в Китай, практически не вкладывают их в Россию. Очень похоже на то, что работает схема "или-или".
Разумеется, все это не очень согласуется с идеями экономического либерализма. Но кто из тех, кто самостоятельно ведет игру на мировом рынке, принимает всерьез эти идеи? Их принимают всерьез только жертвы так называемого "мирового рынка". Кстати, "политика открытых дверей" — это, по-китайски, политика "калитки, открывающейся наружу, но не внутрь".
Возможности воздействия на мировые рынки по различным каналам, которыми сегодня располагает Китай, настолько велики, что если, например, в Пекине сочтут необходимым поднять мировые цены на нефть, то эта задача будет решена. Например, чтобы показать, что не нужно наступать Китаю на ноги.
На Западе настолько хорошо осознали эту перспективу, что в предвидении китайских ударов по доллару поспешили обзавестись второй резервной валютой — евро, которая пока что все же является убежищем от доллара лишь в потенции.
Когда в связи с атакой на Югославию и в особенности в связи с ударом по посольству КНР в Белграде стало распространяться мнение, что США могут защищать свои позиции наступательно и Китай им нипочем, евро начал падать. А когда стало ясно, что американские возможности впечатления на Китай не производят, евро стал поправляться.
В ближайшем будущем следует ожидать активного использования Китаем разного рода экономических и главным образом финансовых инструментов для обеспечения своих непосредственных экономических интересов.
При современном положении вещей иена может стать основной восточно-азиатской валютой только в том случае, если ее начнет выдвигать Китай, а он будет делать это лишь в том случае, если японское руководство в достаточной степени дистанцируется от США, а США не договорятся с Пекином по таким вопросам, как Тайвань, Россия, зоны влияния в Юго-Восточной Азии. В вопросе ПРО США уже капитулировали перед Китаем (а вовсе не перед Россией). И капитулировали по той же причине, по какой они в 1972 году заключили соглашение с СССР о неразвертывании крупномасштабной ПРО: сила противостоящей стороны.
Читать дальше