Эрик Лоран - Нефтяные магнаты - кто делает мировую политику

Участник этого ужина из руководства «Бритиш петролеум», который просил не называть его имени, прекрасно помнит встречу с Чейни: «Он говорил вовсе не как человек из «гарема», а скорее как политик, озабоченный проблемами нефтяного гарема. Мы были одновременно и восхищены, и обеспокоены. Своим ростом «Холлибертон» более всего был обязан политическим контактам, которые Чейни поддерживал в Соединенных Штатах и во всем мире, чем его таланту менеджера. Тем не менее он пытался нас в этом разуверить, нарисовав нам портрет, носящий отпечаток иронии. Я хорошо помню его слова: «Меня часто спрашивают, почему я ушел из политики и перешел работать в «Холлибертон», и я объяснял, что я достиг такого уровня нетерпения и нетерпимости по отношению к тем, кто демонстрирует свое несогласие со мной, что эти люди мне говорили: «Ну, с таким поведением вы строите из себя большого П-ГД». Я должен сказать, — добавляет мой собеседник, — что присутствующие смеялись очень сдержанно».

В продолжение интервью Чейни расставляет все по своим местам и подчеркивает серьезность тех проблем, что стоят перед нами: «По некоторым подсчетам, ежегодный глобальный спрос на нефть в среднем будет возрастать в ближайшие годы на 2 %, и его будет сопровождать ежегодное уменьшение существующих резервов на 3 %. Это означает, что в 2010 году нам понадобятся 50 миллионов баррелей добавочно каждый день. Откуда возьмется эта нефть? Правительства и нефтяные компании четко контролируют 90 % всех этих нефтяных запасов. Нефть остается, по своей сущности, государственным бизнесом. Хотя многие регионы предлагают крупные возможности, Средний Восток с его двумя третями мировых запасов нефти и самой низкой стоимостью ее добычи остается самой привлекательной зоной».

Он заканчивает на пессимистической ноте: «Это верно, технология, приватизация и открытость некоторых стран создали в некоторых регионах возможности для многих нефтяных компаний, но если мы питаем надежды начала 1990-х годов, когда мы думали, что важную часть новых нефтяных запасов будут обеспечивать такие зоны, как бывший Советский Союз и Китай, то, естественно, события не пойдут по тому сценарию, на который мы надеялись».

Да, Китай, напротив, стал вторым в мире потребителем энергии, и его выход на мировую арену, как и выход Индии, еще сильнее спутал все расчеты. Новые предложения заставили рассыпаться все эти расчеты, сделанные Чейни в 1999 году. Цифра 50 миллионов баррелей в день дополнительно в 2010 году хотя и была жутко тревожной, теперь уже устарела. Простое сравнение: в 2000 году ежедневная добыча нефти всех стран ОПЕК достигала 22 миллионов баррелей в день и достигает 29 миллионов сегодня.

Многие эксперты утверждали, что китайская нефтедобыча достигнет своего пика в 2003 году, а затем уровень спада добычи нефти и истощения его нефтяных месторождений будет составлять 3,7 % в год, еще более обостряя напряженность на мировом рынке нефти.

Гарри Лонгвелл, исполнительный директор и вице-президент «Эксона», подтверждает этот факт: «В то время как спрос возрастает, производство уменьшается. Для того чтобы привести в порядок размеры добычи в 2010 году, половина ежедневной добычи, соответствующая возможным и ожидаемым требованиям, не находится сегодня в стадии разработки. Вот и вся проблема, перед которой стоят нефтедобытчики».

Би-би-си в опросе, касающемся спада добычи нефти в 2004 году, подводит итог еще более поразительный: «Сегодня мы потребляем шесть баррелей нефти против одного разведанного». Когда Джордж У. Буш и его команда в январе 2001 года вступают в Белый дом, они сознают эту реальность. Никогда еще ни одно американское правительство не приступало к своим обязанностям, оставляя за собой такой сильный запах нефти.

Помимо Буша, многие члены администрации пришли прямо из нефтяной промышленности: государственный секретарь Кондолиза Райс была директором и членом правления «Шеврона», а еще особо занималась инвестициями промыслов в Каспийском море; «Шеврон» в октябре 2001 года воссоединился с «Тексако» и получил более 130 миллиардов евро торгового оборота; Доналд Эванс, близкий друг Джорджа У. Буша, министр торговли, был президентом «Том Браун инкорпорейтед», крупной энергетической компании, в то время как Доналд Рамсфелд, один из самых богатых людей в администрации, хранит в своем объемистом деловом портфеле названия многих нефтяных компаний; Гейл Нортон, министр внутренних дел (отвечающая за окружающую среду), представляет интересы БП. Но бесспорно, именно вице-президент Чейни лучше всех воплощает в себе прямолинейность и уклончивость этой администрации.