— Розничная торговля. Так же, как и раньше. Этот сегмент наименее подвержен влиянию макроэкономики. Пока люди ходят мимо твоего магазинчика и покупают продукты, ты будешь жить. Для розничной торговли более серьезная угроза, если рядом откроется «Магнит» или «Ашан».
— Каковы ваши оценки динамики проблемной задолженности МСБ? В целом по рынку она стабилизировалась. Есть ли предпосылки для снижения доли проблемных ссуд МСБ в следующем году?
— Все зависит от того, будут ли банки продолжать активное рефинансирование. На сегодня доля проблемных ссуд невелика, потому что рынок не растет, идет борьба за клиента. Клиент, столкнувшись с тем, что на текущий момент у него большие платежи в конкретном банке, уходит в другую кредитную организацию, где получает более длинные деньги с меньшими платежами по кредиту. Вот это и спасает. Если бы в банках не было таких программ, то сейчас мы бы уже столкнулись со значительным ростом просрочки в этом сегменте.
— Вы тоже предлагаете заемщикам других банков рефинансирование? Есть ли у вас такой продукт?
— Да. Спрос на него сейчас очень велик. После 2008 года у нас пошла мода на кредитные фабрики, то есть беззалоговые кредиты под скоринговые модели без углубленного анализа. И конечно же, такие ссуды давались под очень высокие ставки. Это привело к тому, что кредитная нагрузка у многих предпринимателей возросла многократно. Удорожание кредита оказывает еще большее давление на собственный капитал клиента. Такие представители МСБ очень охотно рефинансируются.
— Вы упомянули кредитные фабрики, хотелось бы подробнее поговорить о них. Во-первых, можно ли сказать, что у вас тоже кредитная фабрика?
— Нет, я не сторонник кредитных фабрик. Любая кредитная фабрика построена на двух концепциях. Первая — это уменьшение трудозатрат и удешевление стоимости кредитного процесса на всех этапах кредитования; собственно, поэтому кредитные фабрики и возникли. Вторая концепция основана на моделировании поведения клиента в будущем на основании определенных ограниченных критериев. Некоторые банки пришли к простому интервьюированию клиентов, даже без выезда на место. Клиент приходит, ему задают вопросы по вопроснику, специалист вносит все это в модель, модель показывает, можно ли выдать ему кредит.
Но эта модель не учитывает двух вещей. Во-первых, субъективность результатов интервью с потенциальным заемщиком, даже если он говорит правду. Предприниматели вообще оптимисты по натуре. Они склонны переоценивать себя. А во-вторых, эти модели плохо учитывают поведенческие особенности. Предприниматели — категория населения, которая склонна к риску. Например, скоринг нормально срабатывает на людях, работающих по найму. Почему? Такие люди менее склонны к риску, они более прогнозируемы. Эти факторы — склонность к высокому риску, построение модели на опросе предпринимателей и отсутствие «корректировки на оптимизм» при интервьюировании предпринимателя — приводят к тому, что кредитные конвейеры и фабрики постепенно закрываются.
Виктор Окопный: «Объем выручки МСБ упал по отношению к началу года на 15–20 процентов, и компании не выдерживают кредитную нагрузку. Есть спрос на рефинансирование обязательств, взятых в 2010–2012 годах»
Фото: Алексей Майшев
— Эти сдвиги носят систематический характер. Можно ли как-то «подкрутить» скоринг для их учета?
— Наверное, можно, но положительного опыта в мире пока нет. Все эти системы рушатся. Наверное, с развитием технологий можно будет что-то реализовать. Не только российские банки это пробуют, это и на Западе пытаются сделать, а предприниматели там более дисциплинированы, менее склонны к риску, более шаблонны. И там тоже не получается. Кредитные фабрики — это дело будущего.
— Есть ли различие в профиле типичного заемщика вашего банка и в среднем по рынку?
— Нет, если смотреть структурно на портфель, то у нас примерно половина портфеля — это розничная торговля, небольшая доля мелкой оптовой торговли, услуги и порядка 10 процентов производство.
— Вы предполагаете как-то менять требования к заемщикам малого и среднего бизнеса в следующем году? Может быть, речь даже идет не об ужесточении, а о переформатировании?
— Год мы начали с того, что упростили нашу залоговую политику. Мы увеличили долю «легких» залогов в структуре обеспечения, например товаров в обороте. Снизили требования по бланковой части кредита, то есть каждый клиент может получить 10 процентов без залога. Например, берет миллион рублей — значит, 100 тысяч рублей могут не покрываться залогом. Но при этом мы ужесточили требования к финансовому положению заемщика. Мы считаем, что наши текущие требования и, соответственно, модель оценки финансового риска в условиях замедления экономики оптимальны. Ни ужесточать, ни облегчать ее не надо. С одной стороны, сейчас присутствует некоторая стагнация на рынке. С другой — наша модель кредитования позволяет нам быть уверенными, что мы людей не загоним в угол, то есть они смогут платить по кредитам.
Читать дальше
