Тимоти Лири - Нейрополитика

Но если опустить новостные выпуски. Что вы конкретно знаете о США и ЕС? Многие ли из вас бывали дальше Египта или Турции? Многие ли из вас знают, что в США, в 60-е годы, произошла РЕВОЛЮЦИЯ? И это не просто красивое слово или термин. Это колоссальный цивилизационный сдвиг! Знаете ли вы, что в странах Евросоюза не капитализм, в том виде, в котором он существует в России, а социализм со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Откуда растут корни сегодняшней российской политики? Они исходят не из прагматизма, они исходят из пропагандистских импритов и страхов времен советской власти. А что это значит? А это значит превалирование коллективного над индивидуальным. Нельзя выделяться из толпы, например, как это делали стиляги. Нельзя, не соглашаться с генеральной линией партии. Нельзя обогащаться. Можно только самовыражаться и жить в рамках единой системы ценностей улья. Где каждый должен, как станок на заводе выполнять возложенную на него функцию.

Нам известно и другое. Россия, в отличие от Запада, тюремная страна, где воровская контркультура оказывает значительное влияние на все племенное развитие. Возьмем, Запад шестидесятых. В то, время как хиппи устраивали демонстрации протеста, влюблялись, искали новые формы выражения, чувств, социального устройства, разрушая аграрную Америку, в СССР ввели уголовную ответственность за тунеядство. Пока в США требовали равенства прав между мужчиной и женщиной, между «черными» и «белыми», между геями и гетеросексуалами, миллионы бывших лагерников, несли тюремную культуру в массы.

Тюремная иерархия — это система современного российского общества. Наверху паханы, в середине мужики, внизу чушкари и опущенные. Знакомые термины? Не так ли? Именно, поэтому такое непонимание вызывает у Мамонтова, отношение французов или американцев к геям и лесбиянкам. Этот телеведущий классический пример, защитника улья, считающий, что его мир и его позиция по всем вопросам, согласованная с религией является правильной и единственно верной. Думаю, к этому убеждению он пришел, в следствии тяжелой психотравмы, когда наблюдал страдания людей в Чечне, трагедию матерей АПЛ Курск, а так же жертв войны в горячих точках.

Психологические травмы, несомненно, изменяют личность. Но нас должно интересовать не это. Нас должны беспокоить объективные факты. Как называется то, что защищает Мамонтов и Соловьев? У этого есть простое и понятное название — нуклеарная семья. Это семья где есть, отец, мать и дети.

Но семья не всегда была такой. В разные промежутки истории, семья эволюционировала. В начале это было просто стадо, потом родовая община, потом племя, матриархат, патриархат, многоженство, многомужество. И лишь с утверждением христианства на Западе и на Востоке, с ростом городов и городского населения, она эволюционировала в нуклеарную семью. Но не потому, что так решила религия, а потому, в условиях нашей культуры и цивилизации, это была единственно эффективная модель симбиоза мужчины и женщины.

Напомню, что в Восточных обществах, племенах Амазонии, Океании, Африки, существуют другие модели семей. Поэтому, нужно понимать простую истину, восприятие действительности индивидуума основано в первую очередь на социальной программе того племени, где он получил свои мозговые имприты всех четырех контуров нервной системы. Вот в чем корень непонимания между западными защитниками прав человека и российскими медиакратами.

На Западе еще в 70е годы стала возможна репродукция человека без обязательного участия в этом процессе кого-то из нуклеарной семьи. В основе этого технического прогресса лежала простая философская идея, об освобождении женщины от бремени деторождения, уравнение ее прав с мужчиной. Чтобы женщина наравне с мужчиной принимала участие в политической и социально-экономической жизни.

Наука к тому времени, объяснила, что гомосексуализм, как и лесбиянство не заразная инфекция и не болезнь. И что эти люди, такие же, как и все остальные. И они имеют такие же права на воспитание детей, как и гетеросексуальные пары. Технология позволила человеческой семье эволюционировать дальше, оставив позади аграрную мораль Нового Завета или законы Корана кочевников Аравийской пустыни.

Но в России не случалось ничего подобного шестидесятым. А это значит, что социальная модель и общественное устройство не эволюционировали. Что в свою очередь, не привело к появлению новых философских идей, предшествующих технологическому и культурному скачку. Именно поэтому, на смену коллективному закону улья коммунистов, пришла религия в лице ортодоксии. Советская модель исчерпала себя. А выращенная СССР, мрачная тюремная контркультура, в девяностые вырвалась на свободу. И здесь не обошлось без социальной инженерии. Разграбление России назвали демократией, развал экономики назвали реформами. Неподготовленные нервные системы, программируемые десятилетиями на покорность и послушание, оказались брошены своими хозяевами. То, что происходило в России с людьми в девяностые, всякий раз происходит с человеком, покидающим секту, службу в армии или монотонную работу на заводе. Индивид просто не знает, что ему дальше делать.