Юрий Мухин - К барьеру! Беседы с Юрием Мухиным

В связи с этим в перерыве заседания суда, не обращая внимания на моего адвоката Г. И. Журавлева, Дашевский трижды подходил ко мне с намеками и угрозами физической расправы. Суть их сводилась к тому, что я напрасно думаю, что в «Московском антифашистском центре» состоят только он и Евгений Прошечкин (глава «Московского антифашистского центра»). На самом деле у них много людей, о которых никто не знает, и не дай бог мне с этими людьми познакомиться, поскольку они с Прошечкиным знают, где я живу, и способны в любой момент этих людей использовать. И то, что этого до сих пор не произошло, объясняется тем, что Прошечкин меня пока жалеет и только потому до сих пор не дает команды своим людям, но терпение Прошечкина небезгранично.

Видя состояние Дашевского, я его подначил словами Остапа Бендера, дескать, когда я был маленьким, то меня можно было напугать простым финским ножом, но сейчас я уже не в тех годах, чтобы выслушивать угрозы от таких типов, как Дашевский с Прошечкиным. Это Дашевского взбеленило: он сначала отбежал от нас, но сразу же вернулся и спросил: слышал ли я, что произошло в Петербурге? А затем дал понять, что отморозки из «Антифа», устроившие массовые беспорядки в Петербурге 17 сентября 2006 года, нанесшие ножевые ранения участникам мирного пикета, действовали там по команде Прошечкина.

— Это давно было, о чем речь?— Питерское ДПНИ устроило разрешенный пикет в поддержку пострадавших от мигрантов с Кавказа жителей карельского города Кондопога. К пикету подкатили иномарки, из них вышли некие лица, достали из багажников бейсбольные биты и начали избивать пикет, причем двум гражданам нанесли тяжелые ножевые ранения.

— Вы сообщили об этом прокуратуре?— А как же! Газета сообщила эту информацию Генеральному прокурору в заявлении от 2 октября 2006 года. В этом заявлении мы пояснили, что В. Дашевский — один из доверенных пособников резидента «Union of Councils for Soviet Jews» А. Брода. А сам А. Брод, пропуская поступающие из-за рубежа большие деньги через московское отделение «Union of councils for Soviet Jews», с помощью Прошечкина может нанимать и оплачивать беспорядки хулиганствующей шпаны как под видом «борьбы с русским фашизмом», так и под видом активизации «русского фашизма». В заявлении мы просили проверить, не являются ли А. Брод, Е. Прошечкин и В. Дашевский организаторами преступлений, предусмотренных ст. 210 и 212 УК РФ.

— Судя по вашему тону, о результатах я догадываюсь.— Да. Наше заявление в конечном итоге 7 декабря 2006 года было переслано в УФСБ по Москве и Московской области, но никакого ответа по существу нашей газетой получено не было. И помощь депутата Госдумы не помогла — даже после его запроса Генпрокуратура не ответила.

— А что она должна была ответить?

— Согласно УПК РФ она обязана была переслать его следователю для проверки. Следователь принимает решение на основе собственного убеждения. Прикажет начальник, и следователь будет убежден в одном, прикажет иное — в ином. И ответил бы мне следователь, что указанные мною факты организацией Прошечкиным резни в Питере не подтвердились. Но указанные мною факты были таковы, что Генпрократура даже следователю не рискнула посылать мое заявление — она просто его уничтожила! И, повторю, на запрос депутата Савельева ничего не предприняла, а мне так до сих пор и не ответила.

А такое поведение правоохранительных органов подтверждает, насколько там сильны позиции лобби Израиля, ведь Генпрократура умышленно уклоняется от противодействия даже самому наглому еврейскому экстремизму. Это же подтверждают и те меры, которые Генпрокуратура предприняла против меня.

— Вы имеете в виду ваше осуждение?— Да. Я опубликовал дискуссию о том, что национальность не определяет мировоззрение человека. В ней дал высказаться некоему Дуброву, как сейчас полагаю, агенту ФСБ. К нему у прокуратуры и ФСБ претензий не было, уголовное дело против него не было возбуждено, а мне публикацию его статьи сочли призывом к экстремизму и дали два года условно с запретом заниматься профессиональной деятельностью.

— И нужны вам были эти неприятности? Ведь вы очень популярный историк, у вас масса общественных идей, зачем вам еще и это?— Знаете, мой отец был призван 23 июня 1941 года. За вычетом госпиталей, всю войну был на фронте в стрелковом полку. Был четыре раза ранен, вот его ранения — это неприятности? Нет, это ранения в бою с фашистской сволочью. И получал он их не для того, чтобы сейчас в России торжествовала сволочь иной национальности. И я тоже получаю ранения в боях с фашистской сволочью. Что в этом удивительного? И можно ли это назвать неприятностями?