Однако о величине этих убытков не сказано ничего. Вполне возможно, что они будут меньше подарков, сделанных Януковичу (который не скрывает желание убить свою страну, создав зону свободной торговли с Евросоюзом, просто чуть позже). Вполне возможно, что развертывание в России дублирующих украинские производств (как это уже делается с производством вертолетных двигателей) обойдется дешевле сделанных подарков.
И, главное, вне тесной интеграции с Россией (невозможной по политическим причинам) Украину в любом случае ждет экономический крах, и наши деньги ей не помогут.
Насколько можно судить со слов президента, эти элементарные факторы в принципе не рассматриваются при принятии решений. Похоже, для кого-то они слишком сложны.
Подлинным бальзамом на раны российской экономики стало намерение государства (обсуждаемое, правда, слишком долго) направить часть бюджетных резервов на развитие инфраструктуры. При этом Путиным не был назван сомнительный с точки зрения целесообразности проект скоростного поезда Москва - Казань, что, возможно, отражает рационализацию перечня инфраструктурных проектов.
Разъяснения президента России о целесообразности вложения государственных денег в инфраструктуру в целях обеспечения развития страны самоочевидны и крайне приятны, так как эти соображения последовательно отвергались государством на протяжении всей четверти века национального предательства.
Однако то, что государство вроде бы начинает постепенно разворачиваться от монетаристского мракобесия к разуму и исполнению своих прямых обязанностей по развитию своей страны (если, конечно, инфраструктурные проекты не затеяны на самом деле ради нового грандиозного "распила бабла" в стиле пресловутых имиджевых проектов), не отменяет двух важных вопросов.
Они просты: почему так поздно и почему так робко?
Ведь описываемая Путиным логика элементарна и разъяснялась ему на протяжении последних 13 лет почти постоянно.
Единственное рациональное объяснение состоит в том, что по своим экономическим взглядам Путин является крайним либералом в стиле Илларионова и Кудрина.
Конечно, президент может не быть и, строго говоря, не должен быть экономистом. Но, принимая все стратегические решения, он принимает и решения в области экономики. И потому вынужден иметь если и не стройную систему непротиворечивых знаний, то хотя бы набор обрывочных представлений.
И этот набор у него, похоже, сложился под определяющим влиянием гайдаров и чубайсов всех мастей, и поддается лишь крайне медленной, фрагментарной и неохотной корректировке под давлением совсем уж вопиющих, непреодолимых и пугающих обстоятельств. И, возможно, эта корректировка будет лишь кратковременной.
Поразительно описание Путиным различных подходов к противодействию глобальному кризису. Мол, американцы смягчают финансовую политику, подстегивая дешевыми деньгами свое хозяйство, европейцы ужесточают бюджетную политику, экономя на всем, а мы комбинируем эти два подхода.
При этом происходит "смешение горячего со сладким", так как финансовая и бюджетная политики - это, хотя и смежные, но все же различные явления: Путин явно не замечает, что смягчение финансовой политики в американском стиле ничуть не противоречит бюджетной экономии по-европейски, и кредит в развитых странах еврозоны, несмотря на сокращения социальных расходов в ее бВыдавая различие между финансовой и бюджетной политиками в условиях кризиса за различие между США и еврозоной, он маскирует тот факт, что все развитые экономики мира спасаются от срыва в депрессию денежной накачкой, замещающей сжимающийся коммерческий спрос. Уникальная политика либеральных фундаменталистов России, отказывающихся от финансового смягчения в единственной стране мира, где оно может быть производительным, не ставится Путиным под сомнение; и он едва не извиняется за робкое отступление от нее в части трех инфраструктурных проектов.
"Не заработанные страной" деньги, полученные от высоких цен на нефть, президент, вслед за либеральными фундаменталистами, считает "лишними", а их направление на нужды развития страны - "нарушением".
Констатируя различие подходов (на самом деле мнимое, но ему про это, похоже, не сказали), Путин не интересуется причинами этого различия и тем, какой из них правильный. Это можно назвать безразличием или робостью перед Западом (который смиренный лидер второй ядерной державы мира просто не смеет анализировать), или любым иным термином, но в его основе - равнодушие к истине.
Читать дальше
