М. Грашина - Языческий календарь. Миф, обряд, образ

Я, хранимый безмятежными духами спокойных рек Великой Равнины, страж укрытых надежно в лесу курганных полян, знающий на пути своем прикровенный покой волчьих троп и свечение дорог Пограничья… кое‑что знаю о путях земных, чтобы вспоминать иногда бесконечные пространства Путей Небесных. Детям Бури небо — дом родной, редко встречаются они на дорогах земных, и когда они приходят — дыхание Бури вновь ласкает мир.

И несетесь вы по небу, сбивая в гурты неисчислимые стада облаков, и в их величавом безразличии ко всем ветрам на свете прячется хищный оскал грозовых туч — огненных псов Громовника. Они бегут с вами наперегонки, жадно выискивая вздернутые ввысь кроны самых рослых дубов на пригорках, почти любовно вцепляются огненными клыками — и дуб обрушивается на землю, за мгновение изгнав прочь страх смерти, потому что знает — в его обугленном стволе останется сразивший его чистый дух, и если ему уже не зеленеть, то хранимая им земля долго останется чистой. Очень долго… Таковы и вы, ваш дом — простор, ваша стихия — путь, ваша жизнь — победа, а падение — слава, в которой слышатся шаги будущей победы. И тучи степной пыли и мелких частиц дорожного праха несет ветер впереди вас, а живущим на земле кажется, что это сама земля стала стеною против них — но приходят Дети Бури, и мир становится чист — что не унес ветер и не выжгла молния, то смоет вода.

Я всегда жду вашего появления, Дети Бури. Я жду первых нот вашего танца, вводящего миры в бесконечный хоровод. Жду блеска ваших взоров–молний, разносящих запах чистой свежести обновившейся вселенной. Я радуюсь вам, никогда не искавшим бесплодно смысла жизни. Вам нет в этом нужды, вы сами — и есть жизнь, сильная в радости и стремительная в движении. Я помню, как вы небесными конями носили меня над миром, как быстрокрылыми птицами садились на ветви златозвонкого ясеня на моем дворе — садились всего на миг, но мой двор, мой мир вновь пробуждался к буйной жизни, как бы родился только вчера. Помню, как лунными ночами звали меня странствовать от звезды к звезде, и голос ваш вплетался в безмолвную перекличку серебряных под луной облаков. Пусть вы несетесь по небу, я же меряю калигами земные тропы — наши дороги сойдутся. И тогда я вновь понесу ваше дыхание на жилах своего кудеса, на извивах гнутого посоха, понесу туда, куда позовет Дорога…

Приветствую вас, Дети Бури. Ветер уже поет в верхушках священных столбов — знак того, что вы уже близко. Пора выйти вам навстречу, встретить на перекрестке, пир ждет вас, у меня найдется, чем освятить расцвет нового мира. Для меньшего вы не задержитесь и на миг, но долго ждать вас не придется. Один земной день для вас — не задержка, и когда в рогах станет сухо, вы помчитесь далее — так, что даже самая дерзкая моя мысль вряд ли за вами угонится… но не так уж долго до той поры, когда и эта дорога позовет меня. Спасибо, что снова вы напомнили о ней. Внимая голосам земли, так просто подчас утратить зов Неба…

Храни вас Путь, а сила вас не оставит. Мы еще встретимся на Пути, о Дети Бури.

2001 г.

Часть первая

Живет на свете Медведь–государь, как земля бур, как огонь яр, он всему лесу хозяин. Летом он днем не лежит, ночью не спит, ходит ягоду берет, скотину дерет, борти зорит. Самому ему везде дорога, а по его владениям ни пеший не пройдет, ни конный не проскачет — всех он валит, шкуру спустит и спуску не даст. Зато зимой не ходит, не бежит, на боку лежит, лапу во рту держит, во сне порыкивает.

На Громницы, когда Громница–Мать с Зимы рог собьет, от того грома просыпается Хозяин в берлоге, ворочается с боку на бок и выходит из берлоги на короткий час. В этот час если видит он тень свою — обратно в берлогу ложится, уже на другой бок и спит сорок дней, а коли не видит — ходит по лесу, то ли спит, то ли не спит, сквозь землю зрит, сквозь деревья ходит. В эту пору его остерегаться надо — на всякое баловство он горазд.

А насовсем проснется он по весне, как во лесу его первая проталина покажется. Кто его разбудит — тому либо голову долой, либо дружбу навек, потому с тем Медведем весь лес просыпается. А еще говорили старики, что от Медведя того и мы род ведем, и по повадкам он вроде нас, любит меды пенные.