В этот день перед фронтом команды начальник дивизии торжественно вручил командиру и лейтенанту Федотову знаки ордена Св. Георгия Победоносца, а на следующий день, в той же обстановке, была раздача Георгиевских крестов команде. После этой церемонии произошел печальный случай. Начальник дивизии, идя по сходне на берег, оступился, упал и сломал себе руку. Его сейчас же пришлось отправить на автомобиле в Ревельский госпиталь.
Следующие два дня, 6-го и 7 сентября, прошли спокойно, и только 8-го вечером было получено известие, что неприятельский отряд, состоящий из восьми линейных кораблей, двух броненосных крейсеров, двух легких крейсеров, семи тральщиков и одного парохода с моторными шлюпками, вышел из Киля на N. Всех нас сейчас же выгнали из Рогоиоля в Куйваст, где мы и стали, ожидая дальнейших событий. В тот же день к нам прибыл капитан 1-го ранга А. В. Колчак, который на время болезни адмирала Трухачева принял командование дивизией. Он поднял свой брейд-вымпел на «Пограничнике».
9 сентября стало сильно свежеть и начался шторм от NW. За эти дни о неприятельской эскадре больше ничего не было слышно. Только однажды Дагерорт видел на горизонте какие-то дымы.
10 сентября выяснилось, что эта эскадра поставила большое заграждение у банки Олег и пошла вокруг Готланда; вот почему ее и не было видно с наших наблюдательных постов.
Таким образом, уже несколько недель неприятель ничего не предпринимал против Рижского залива. Ввиду осеннего времени, можно было предполагать, что, наверно, в этом году он ничего больше и не предпримет, так что дивизия спокойно оставалась стоять в Куйвасте.
12 сентября «Слава» была послана к местечку Шлок обстрелять побережье, чтобы помочь нашим войскам овладеть этим районом. Когда стрельба была уже окончена, «Слава» на время обеда на том же месте стала на якорь. В это время, совершенно неожиданно, неприятельская береговая батарея, которая во время обстрела ничем себя не обнаружила, открыла огонь и одна ее шрапнель попала в амбразуру боевой рубки, где и разорвалась. При этом были убиты командир корабля, один офицер и 4 матроса, которые как раз должны были выйти из рубки. Спасся только один штурман мичман Ваксмут. Командиром корабля был капитан 1-го ранга Вяземский. С ним находился флагманский артиллерийский офицер штаба флота капитан 2-го ранга Свиньин [51] Капитана 1-го ранга Сергея Сергеевича Вяземского (1869–1915) и капитана 2-го ранга Владимира Александровича Свиньина (1881–1915), погибших на «Славе», можно отнести к числу выдающихся офицеров Российского флота. Ветеран Таку и Цусимы, Вяземский командовал кораблями с 1906 года. За умелое командование «Славой» в боях с противником в 1915 году его посмертно наградили Георгиевским оружием. Свиньину Балтийский флот во многом обязан отличной подготовкой по артиллерийской части, которой он в масштабе флота ведал с мая 1913 года, а до этого более двух лет служил флагманским артиллерийским офицером в Бригаде линейных кораблей. По злой иронии судьбы именно в день гибели этих офицеров был подписан приказ о производстве их в следующие чины — контр-адмирала и капитана 1-го ранга. Уцелевший в 1915 году на «Славе» Анатолий Петрович Ваксмут (1890 — после 1960) окончил Морской корпус в 1910 году, в 1917 году по выбору команды был назначен командиром эскадренного миноносца «Гром», на котором доблестно сражался в неравном бою на Кассарском плесе 1 октября 1917 года. В Гражданскую войну Ваксмут стал активным участником Белого движения, воевал на суше и на Черном море, Дону, Каспии, закончил службу капитаном 2-го ранга и флаг-капитаном штаба командующего белой Сибирской флотилией (1922). В эмиграции жил в Китае и в Австралии.
, который остался случайно на «Славе» после осмотра ее артиллерии и пошел в поход по собственному желанию. Особенно чувствительна для флота была потеря последнего, так как он был одним из самых выдающихся артиллеристов и его теоретические исследования стрельбы принесли огромную пользу флоту. Как иногда трагично складываются обстоятельства! В «Славу» попало всего 3 снаряда, и надо же было одному из них попасть именно в амбразуру, которая представляет собой всего лишь маленькую щель.
Действия самой «Славы» были очень удачны. Как после передавали в штабе XII армии, ее стрельба произвела колоссальное впечатление. Противник очистил всю береговую полосу, и наши войска прочно закрепились на ней.
На сухопутье вообще незнакомы с действием таких скорострельных орудий, какие имеются на кораблях. Благодаря применению электричества и другим техническим усовершенствованиям, мы имеем возможность развить такой огонь, о котором сухопутной артиллерии не приходится и мечтать; поэтому на суше наш «беглый огонь» кажется уже не «ураганным огнем», а каким-то бешеным вихрем снарядов. Действительно, стоит только представить себе картину, как «Слава» или миноносцы начинают обстреливать какой-нибудь определенный квадрат, когда, например, каждое 4-дюймовое орудие делает по 15–16 выстрелов в минуту. Какое-нибудь поле в несколько минут становится совершенно изрытым, покрытым сплошными глубокими ямами. Если же поток снарядов обрушивается на лес, то там стоит прямо ад: грохот разрывающихся снарядов, треск падающих деревьев, которые нередко срезаются осколками до самых корней, свист осколков и шум летящих камней — все это сливается в один протяжный дикий стон и порождает безумный ужас.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу