Павел Кузьменко - Самые скандальные треугольники русской истории

В годы диктатуры хамоватого пролетариата в советском обществе вопреки официальной идеологии сложилось несколько идеальное представление о дворянстве середины XIX века, описанном классиками русской литературы. Какими бы философиями оно ни мучилось, как бы ни страдало порой от бедности, а при встрече господа раскланивались, дамам ручки целовали, все владели французским, а чуть где задета честь — смело стрелялись. И вдруг в этом царстве благородства такой откровенный цинизм.

Сначала в просторной квартире Ивана Панаева Некрасов тайком уединялся с его женой. Потом тайное стало явным. Причем для всего петербургского света. Панаев, в молодости и в супружестве отчаянный бабник, после 36 лет вдруг легко смирился с положением признанного рогоносца и начал скатываться к положению парии. Возможно, это было связано с заболеванием. И из всех диагностических версий наиболее вероятной тут окажется алкоголизм.

Вот так получилось в интеллигентной среде в век, когда понятие «честь» было вроде бы еще реальным. Не полный трагических страстей любовный треугольник, а практически треугольная семья. Вывод — никакое время нельзя идеализировать.

Иван Иванович Панаев был самым старшим из троицы. Он родился 15 (27) марта 1812 года в Петербурге в богатой дворянской семье. В семье владели поместьями, служили на высоких должностях и даже не были чужды литературе. Иван доводился внучатым племянником Гавриилу Романовичу Державину.

Образование юноша получил очень хорошее, закончил в 1830 году Благородный пансион при Петербургском университете. К совершеннолетию у Панаева появились все возможности стать богатым бездельником. Но это было не в его характере и не в традициях семьи. И он поступил на службу по правовому ведомству. Его отец был прокурором.

Стоит отметить, что, посещая департамент, перебирая судейские бумажки, молодой человек… не получал жалованья. Тогда можно было и так, если у тебя достаточно доходов с собственной земли. Можно с уверенностью сказать, что чиновником Панаев был совсем не рьяным, как из-за своего легкомысленного характера, так и по логике вещей. Чего ради стараться, когда и так материально обеспечен? И все-таки прослужил 13 лет из уважения к отцу. Дослужился до чина коллежского секретаря и вышел в отставку. И его жена имела право не очень гордо титуловаться коллежской секретаршей.

С определенного момента все больше времени Панаева занимала литература. Причем очевидно, что и здесь богатый баловень судьбы не имел особенных амбиций, не стремился к славе или заработку, раз начинал с откровенно подражательных вещей, впрочем, публикуемых. В напечатанном еще в ученические годы в «Северной пчеле» стихотворении «Кокетка» читался Пушкин, в исторической повести «Бельский», вышедшей в 1833 году, было очевидно подражание Вальтеру Скотту. В дальнейшем на Панаева долгое время оказывал влияние Александр Бестужев-Марлинский. Постепенно все же собственный стиль у Панаева вырабатывался, критическая направленность его повестей из светской жизни просматривалась. И он примкнул к формирующейся «натуральной школе», во главе которой оказался Виссарион Григорьевич Белинский. Знакомство с ним в 1839 году привело к тому, что Панаев сделался профессиональным литератором в конце концов. А мог остаться всего лишь профессиональным жуиром, повесой, бабником, что при его деньгах было совсем несложно.

Авдотья Яковлевна Брянская родилась 31 июля 1820 года в Петербурге. Ее родители были драматическими актерами императорского театра. Того, самого знаменитого, который в 1832 году переедет в новое здание и будет называться Александринским.

В социальном плане положение актера в любом обществе было особенным и очень медленно эволюционировало в лучшую сторону. Изысканное театральное зрелище было страстью аристократии в античные времена, на грубоватые шуточки комедиантов валом валила публика попроще. Так было всегда — что в Римской империи, что в Китайской, что даже в империи инков. Актерам рукоплескали. Но стоило где-нибудь появиться какому-нибудь Савонароле, борцу за исправление нравов, актеров без проблем отправляли под кнуты и топоры палачей. Талантливые специализированные простолюдины. Грешники-скоморохи, сознательно жертвующие спасением собственной души ради развлечения других. Только в просвещенные времена позиции театральных звезд Шекспира и Мольера уже достаточно приблизились к высшим общественным позициям. Но до положения голливудских звезд им было еще очень далеко.